7. Разные публикации
После того как был создан сайт Межрегионального объединения избирателей (МОИ, votas.ru), я стал регулярно писать для этого сайта свои заметки. Всего я написал для сайта (не считая справочных материалов) за 1999 год 25 заметок плюс 17 репортажей с заседаний МГИК, за 2000 год – 13 заметок плюс 14 репортажей, за 2001 год – 35 заметок плюс 14 репортажей, за 2002 год – 3 заметки, за июль – август 2003 года – 11 заметок, (некоторые заметки писались совместно с Андреем Бузиным). Об этих заметках я в основном писал в предыдущих разделах.
Соседом моих родителей по дому на Малой Остроумовской оказался человек, работавший в журнале «Новое время» (где в 1996 году были опубликованы две мои заметки). Он снабжал папу журналами, а папа, прочитав, передавал их мне. Позже я стал подписываться на этот журнал. Журнал был замечателен тем, что публиковал реальные письма читателей (в те годы СМИ, если и публиковали письма, то они чаще всего сочинялись в самой редакции).
В 2000 году я начал писать письма в этот журнал, и большинство из них было опубликовано – всего в 2000–2002 годах семь писем, в 2003–2004 годах еще пять писем. Первое письмо было написано в апреле 2000 года после избрания Владимира Путина президентом. Я вспомнил, какие в августе 1999 года публиковались в «Новом времени» пренебрежительные оценки Путина и прогнозы: «Он [Ельцин] не может не понимать, что серый даже не кардинал Путин, да еще с его президентским благословением, обречен»; «Больше не будет никакой партии действующей власти, ибо едва ли сегодня кто-нибудь из ее представителей готов всерьез поставить на Путина» и т.п. И заключил: «Вопрос не в том, нравится кому-то Ельцин или Путин. А в способности правильно оценивать действия власти и прогнозировать дальнейшие события».
Следующее письмо я написал в январе 2001 года как отклик на письмо одного дилетанта, рассуждавшего об американской избирательной системе в сравнении с российской. Я, в частности, писал: «Американская система действительно имеет наряду с недостатками и определенные достоинства. Во-первых, она заставляет кандидатов добиваться победы в каждом штате и тем самым способствует единению страны. Во-вторых, она препятствует расколу голосов на уровне страны: если бы у нас президентские выборы проходили по такой системе, то ни Жириновский, ни Лебедь, ни Явлинский не получили бы ни одного голоса выборщиков, а Тулеев в 1991 и 2000 годах получил бы только голоса выборщиков от Кемеровской области. В-третьих, при такой системе гораздо реже случается то, что произошло в этот раз – примерное равенство голосов выборщиков. В Америке после принятия в 1804 году 12-й поправки к конституции это происходит всего лишь второй раз (первый раз – в 1876 году), в то время как примерное равенство по голосам избирателей (с разницей меньше одного процента) случается уже шестой раз (так было в 1880, 1884, 1888, 1960 и 1968 годах). Кстати, и пересчет голосов в одном или нескольких штатах легче провести, чем пересчет по всей стране, если возникает спорная ситуация. Разумеется, я не призываю перенимать американскую систему. Но обсуждать ее надо объективно и компетентно».
В письме, опубликованном в феврале 2002 года, я обсуждал некоторые публикации по российским выборам. Я объяснял ошибочность представления, что «соглашение четырех» на выборах в Мосгордуму (см. подраздел 3.6.3), было уступкой Лужкова партиям СПС и «Яблоко», и показывал, что «список четырех партий» был закамуфлированным вариантом «списка Лужкова». Кроме того, я спорил с Дмитрием Орешкиным, который объяснял успех Демократического выбора России на думских выборах 1995 года в Дагестане тем, что ее якобы считали в этой республике «партией власти».
В апреле 2002 года я в своем письме защищал труд Александра Солженицына «Двести лет вместе» от необъективной критики Валерия Каждая. В частности, я писал: «Солженицын, по-видимому, не во всем прав. Но его книга – не о том, как евреи спаивали русский народ. В ней отражены многие аспекты жизни евреев в России (включая, конечно, и занятие многих из них винокурением и шинкарством). И цитирует Солженицын по большей части еврейских историков (правда, выборочно)». Далее я отмечал неправоту Каждая, не увидевшего в книге ясной позиции Солженицына по делу Бейлиса. И тут же обращал внимание на то, что сам Каждая очень двусмысленно пишет о Лео Франке (американском еврее, приговоренном к смертной казни, а после помилования линчеванным толпой), хотя его невиновность впоследствии была доказана.
В июне 2002 года я написал свое критическое мнение о том, как принимался Федеральный закон «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» (подробнее об этом в подразделе 2.2).
В июле 2002 года я откликнулся на публикации, посвященные положению в российской науке. Я писал: «Как сильно укоренилось представление, что нашу науку погубила “шоковая терапия”, Ельцин с Гайдаром. Вот и Фортов говорит о том же. И тут же приводит любопытные цифры. Оказывается, резкое сокращение расходов на науку произошло в 1991 году: почти в 10 раз по сравнению с 1990 годом упала доля ВВП, которая идет на науку». И далее напоминал, что Гайдар вошел в правительство в ноябре 1991-го, Ельцин стал президентом России в июле 1991-го, а реальную власть над бюджетом получил лишь после распада СССР.
В октябре 2002 года я, откликаясь на статью Валерии Новодворской, критиковал лидеров СПС и «Яблока» за поддержку закона, ограничивавшего проведение общероссийского референдума. При этом я отмечал, что эта поддержка была ненужной, поскольку «для защиты от коммунистической инициативы есть вполне цивилизованные средства. И совсем не обязательно было грубыми руками корежить конституционное законодательство».
После того как в 2001 году вышла моя книга «Выборы в Москве» (см. раздел 5), я стал искать новое приложение сил. И кто-то (кажется Леонид Смирнягин из Московского Центра Карнеги) порекомендовал поработать для «Российского регионального бюллетеня», издававшегося Институтом Восток – Запад. Я связался с этим институтом и с октября 2001 года стал регулярно писать для него статьи. Шесть статей вышли в 2001 году, десять статей – в 2002 году; в 2003 году в русской версии бюллетеня вышла только одна статья, и еще две – в английской версии.
Первое время статьи были посвящены в основном избирательным кампаниям: две статьи о дополнительных выборах депутата Государственной Думы по Чертановскому избирательному округу (см. подраздел 3.5), затем четыре статьи о выборах депутатов Московской городской Думы (см. подраздел 3.6). Дальше я писал о подготовке нового федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав…» (три статьи, см. подраздел 2.2), затем еще две статьи о федеральных законах о выборах Государственной Думы и президента (см. подраздел 2.3). Последняя статья (в июне 2003 года) была о выборах мэра Норильска (см. подраздел 3.7).
Ряд статей был посвящен проблемам местного самоуправления, в основном московским. Перечислю их:
· «Правительство Москвы хочет сохранить контроль над районами» (5 ноября 2001)
· «Местное самоуправление в Москве будет вводиться без спешки» (11 марта 2002)
· «Дебаты об организации местного самоуправления в Москве» (22 апреля 2002)
· «Конференция по проблемам федерализма в России» (1 июля 2002, речь на ней шла не только о федерализме, но и о местном самоуправлении)
· «Местное самоуправление в Москве: развитие или ликвидация» (7 октября 2002)
· «Мятежной Пресне запретили проводить референдум» (2 декабря 2002)
· «Местное самоуправление в Москве: шаг вперед, два шага назад» (13 января 2003)
Приведу выдержки из последней статьи, которая подвела определенный итог. В частности, в ней давалась история местного самоуправления в Москве. Говорилось о том, что принята уже третья модель организации местного самоуправления в столице. Отказ и от первой, и от второй модели был связан с судебными решениями, признавшими их не соответствующими федеральному законодательству. При этом я предполагал, что радикальные шаги при переходе на третью модель были связаны с тем, что «из комиссии Д. Козака была получена информация: решение вопросов организации местного самоуправления в Москве и С.-Петербурге предполагается полностью отдать в руки городских законодателей». Далее я писал:
«Главное изменение: вместо районной Управы – органа местного самоуправления создается управа района – территориальный орган исполнительной власти города, подчиненный Правительству Москвы. Параллельно в районе создаются органы местного самоуправления, структура которых устанавливается муниципальным образованием самостоятельно… За управами (органами городской исполнительной власти) остается большая часть полномочий, которые имеют нынешние управы (органы местного самоуправления). Перечень предметов ведения муниципальных образований подвергся переработке в сторону еще большего сокращения…
Одновременно установлен норматив минимальной бюджетной обеспеченности муниципальных образований в 2003 г. из расчета 50 руб. на одного жителя… При расчете норматива получилось, что собственно на выполнение предусмотренных законом “Об организации местного самоуправления в городе Москве” полномочий муниципальным образованиям необходимо 7 руб. на одного жителя, в то время как на содержание муниципалитета – 39 руб. на одного жителя. Этот расчет однозначно свидетельствует о беспрецедентно низкой эффективности принятой в Москве модели местного самоуправления.
“Впервые за четыре года я готов признать, что мы приняли плохой закон, – отмечает заместитель председателя гордумы Олег Бочаров. – Голосовать за него меня вынудила политическая ситуация. Но деваться было некуда, так как Конституцию изменить еще сложнее... Новый закон предлагает нереальное самоуправление, которое, однако, позволяет решить вопрос управляемости города как единого целого... Но обнадеживает одно. Когда местное самоуправление будет иметь опыт своего существования и докажет свою состоятельность, то оно сможет взять на себя и часть государственных функций”.
Однако многие советники районных собраний не согласны с тем, что лишение их значительного объема полномочий необходимо для сохранения единства городского хозяйства. Они полагают, что изменение московского законодательства фактически лишает москвичей конституционного права на местное самоуправление. Как отметил советник районного Собрания района Чертаново Центральное Феликс Афанасьев, в 2002 г. избранные народом советники контролировали в районе расходы бюджета в размере 14,4 млн руб., а в следующем году большая часть этих средств будет расходоваться чиновниками уже без контроля со стороны народных избранников. “Отныне размещение объектов мелкорозничной торговли, автостоянок, “ракушек”, гаражей, спортивных и детских площадок, торговых предприятий, предприятий службы быта и т. п. будет осуществляться без предварительного согласования с депутатами муниципального Собрания... Я не могу не удивляться тому, как просто депутаты Московской городской Думы лишили меня (и других советников города) этих основных прав и полномочий за год до истечения срока, на который я был избран”».
В газетах на политические темы я до 2002 года почти не публиковался. Исключений было всего два. В начале 1999 года (или в конце 1998 года) появилась газета «Российский избиратель». Она подавала себя как политически нейтральная и в целом не производила впечатление политически ангажированной. Но, судя по многим данным, появилась она под патронажем президентской администрации и была как-то связана с появившимся позднее Российским объединением избирателей (см. раздел 1). Редакция располагалась в помещении издательства «Красная звезда», главным редактором был Александр Орлов.
Меня эта газета заинтересовала. Не помню уже, сам я связался с Орловым, или помогла жившая в одном доме с нами журналистка «Красной звезды» Ирина Павлюткина, но контакт произошел. Я рассчитывал писать для этой газеты, но опубликовать удалось лишь одну статью. Это была начатая еще в 1989 году совместно с Анатолием Трофимовым статья о системе единственного передаваемого голоса. Эту статью мы с Трофимовым в 1999 году доработали, и она вышла в номере, датированном 26 февраля – 4 марта 1999 года, под заголовком «Не потерять голос».
Еще одна статья была в октябре 1999 году опубликована в «Новых известиях» под заголовком «Как мэрия Москвы готовит честные выборы». Речь шла в основном о формировании в Москве окружных избирательных комиссий по выборам в Госдуму. Написали мы ее вдвоем с Андреем Бузиным.
В 2002 году, когда принимался новый Федеральный закон «Об основных гарантиях избирательных прав…» (см. подраздел 2.2), я написал подробный текст о перипетиях с его принятием и показал его Виктору Шейнису. Тот решил, что нужно этот материал опубликовать в кратком виде в газете и порекомендовал мне Петра Спивака из «Независимой газеты», редактора отдела «Идеи и люди». Я связался с ним, и 31 июля 2002 года в «Независимой газете» вышла моя статья «Закон с недоделками. За гарантии избирательных прав еще придется побороться».
С этого момента я стал довольно часто публиковаться в «Независимой газете» (вплоть до 2020 года, правда, с некоторыми перерывами). В 2002 году там вышли еще две мои статьи. Одна (29.10.2002) называлась «Когда партии важнее, чем избиратели. О "барьерах" и потерянных голосах» и была посвящена решению Госдумы увеличить заградительный барьер до 7% для выборов Госдумы 2007 года. В частности, я писал: «Очень мало шансов, что выборы 2007 г. будут проходить по тому закону, который в эти дни принимает Госдума. И в этих условиях вносить в закон запись о том, какие нормы будут действовать на тех выборах, значит выставлять себя на посмешище». В том, что выборы в 2007 году будут проходить по другому закону, я не ошибся. Но увы, в новом законе 7-процентный барьер был сохранен.
Другая (третья) статья была опубликована 29 ноября 2002 года и называлась «Партийные кандидаты не должны быть “равнее” других. Законопроект о выборах Президента РФ ущемляет избирательные права граждан». Речь в ней шла о том, что законопроект о президентских выборах предоставлял партийным кандидатам существенно больше бесплатного эфирного времени и бесплатной печатной площади, чем самовыдвиженцам. Зачем это было сделано, я так и не понял. Впоследствии Владимир Путин не раз баллотировался как самовыдвиженец, впрочем, у него и так было огромное информационное преимущество в СМИ.
Также в 2002 году я опубликовал две статьи в газете «Время МН» (там работал Константин Катанян, с которым мне удалось наладить контакт), еще две статьи вышли в 2003 году. В статье «Нестыковочка вышла» (27.11.2002) я писал о расхождениях между действовавшим Федеральным законом «Об основных гарантиях избирательных прав…» и принимаемым законом о выборах в Государственную Думу. В статье «Привилегии для партийных кандидатов» (20.12.2002) я развивал ту же тему, что и в ноябрьской статье в «Независимой газете». В публикации газеты от 10 июля 2003 года (которую редакция назвала «Под запретом даже письма») я отвечал на вопросы редколлегии по поводу возможностей СМИ вести агитацию; потом стало ясно, что Катанян готовил жалобу в Конституционный Суд. В последней статье («Управление самоуправлением», 19 июля 2003 года) я критиковал московские власти за их желание (которое они в конце концов реализовали) перенести выборы депутатов муниципальных собраний с декабря 2003 года на март 2004 года.
Кроме того, в октябре 2002 года – январе 2003 года я написал четыре заметки для сайта Института развития избирательных систем. Первая, опубликованная 23 октября, называлась «Кто защитит интересы избирателя? О “барьерах” и потерянных голосах». По содержанию она была близка к статье, опубликованной через несколько дней в «Независимой газете», о которой я писал выше. Но я делал акцент на своем предложении: переходить на «плавающий» барьер, если партии, допущенные к распределению мандатов, получат в сумме не менее 50% (как в принимаемом законе), а менее 70%. 18 ноября я опубликовал справочный материал о том, кто из депутатов голосовал против 7-процентного барьера.
20 января 2003 года, после подписания президентом закона о президентских выборах, я опубликовал заметку «Избирательный закон противоречит Конституции. Понарошку или взаправду?». В ней я обсуждал критику законов о выборах Госдумы и президента, прозвучавшую в выступлениях ряда членов Совета Федерации, и высказывал свое мнение о том, что у этих законов другие дефекты, в том числе и нормы, не соответствующие Конституции. Эту тему я продолжил статьей «О соответствии избирательного законодательства РФ Конституции РФ», опубликованной 28 января.
В 2002–2003 годах я написал еще три аналитические статьи для сборников, но опубликована была только одна. В декабре 2001 года я участвовал в круглом столе по обсуждению проекта новой редакции Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав…» (см. подраздел 2.2). Организаторы круглого стола готовили сборник его материалов, и я в феврале 2002 года написал для этого сборника большую статью «Какие права нам гарантирует закон?». По непонятной причине статья в сборник не попала (редактор утверждал, что просто забыл про нее), позже я ее опубликовал на своем сайте. Здесь приведу ее преамбулу:
«Очень трудно обсуждать избирательное законодательство. Оно обширное и многоплановое. Любое обсуждение вырождается в десяток мало связанных друг с другом монологов. Одного волнует ограничение свободы слова, которое он видит в регламентации агитационной деятельности, другой продолжает многолетний спор о преимуществах мажоритарной системы перед пропорциональной, третий надеется установить железобетонный заслон фальсификациям, четвертый защищает права женщин или малочисленных народов, пятый обеспокоен ущемлением прав регионов, шестой добивается отмены порога явки, седьмой ратует за добровольную регистрацию избирателей, восьмого ужасают "грязные технологии", девятый стремится запретить снятие кандидатов с регистрации, десятый недоволен зависимостью избирательных комиссий от органов власти... Этот перечень можно продолжать и продолжать.
А хочется говорить о главном. А что главное в данном случае? Наверное то, что вынесено в заголовок обсуждаемого закона – избирательные права. Наверное, если бы мне сегодня поручили написать этот закон, я построил бы его совсем иначе. Сначала определил бы, что такое избирательные права. Затем подробно описал бы каждое из прав. И только потом попытался бы установить, какие процедуры должны эти права гарантировать. Но менять структуру сложно даже тогда, когда есть возможность переписать закон заново. Ну а в условиях, когда закон уже принят в первом чтении, об этом даже неудобно говорить. Тем более, что структура закона такова, какой она сложилась исторически».
Далее шли разделы: «Немного истории»; «Сильнее кошки зверя нет» (о борьбе с «грязными избирательными технологиями», отвлекающей от более важных вопросов); «"Вертикалью " по "ресурсу "» (о стремлении ЦИК построить «избирательную вертикаль» и ее неэффективности в борьбе с административным ресурсом); «Надо ли менять систему» (речь об избирательной системе в узком смысле); «Права бывают разные»; Нужно ли информировать избирателя?»; «Право избирать или право голосовать?»; «О праве выдвигать»; «Оставим место для протеста»; «О "резиновых" формулировках»; «Тесные рамки для регионов»; «О "законодательном кретинизме"»; «Совещательный голос»; «Нужны ли нам эксперименты?»; «Заслуживает ли общество того, чтобы его обманывали?» (о фальсификациях).
Затем эта же организация готовила сборник материалов научно-практической конференции «Настоящее и будущее федерализма в России», прошедшей в июне 2002 года. Я для этого сборника написал статью «Федерализм и избирательное законодательство», и она была опубликована. В ней я излагал свою концепцию электорального федерализма, которая затем была развита в моей кандидатской диссертации.
В январе 2003 года я участвовал во Всероссийской конференции «Роль СМИ в региональных выборах 2002 года». На ней обсуждались в том числе новеллы Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав…» и новые предложения ЦИК, позже реализованные в Федеральном законе от 4 июля 2003 года № 94-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации"». Для сборника этой конференции я написал в феврале 2003 года большую статью «СМИ и избирательное законодательство. Послесловие к несостоявшейся дискуссии». Мне так никто и не объяснил, почему она не была опубликована. Позже я ее разместил на своем сайте.
Я начал статью так: «Обсуждение проблемы роли СМИ в избирательных кампаниях проходило на конференции весьма бурно. И все же, на мой взгляд, плодотворной дискуссии не получилось. Возможно потому, что представители разных профессий говорили на разных языках. Председатели избиркомов на одном, журналисты – на другом, политтехнологи – на третьем, социологи – на четвертом. Теперь, по окончании конференции, хочется подвести какой-то итог и при этом высказать те мысли, которые не удалось (по собственной вине) озвучить на конференции. Мне кажется, что у меня есть для этого возможность: с одной стороны, я много работал в избирательных комиссиях, с другой стороны, проблемы журналистов мне тоже не чужды. Да и работа над избирательным законодательством проходила при моем участии».
Далее шли разделы: «Журналисты или политтехнологи?»; «Нужно ли законодательно регулировать агитацию в СМИ?»; «Кому разрешено вести агитацию?»; «Что такое агитация?»; «А судьи кто?»; «Несколько дополнительных замечаний»; «Свежие новости (о новом законопроекте)».
