3.6. Выборы депутатов Московской городской Думы в 2001 году
3.6.1. Административная борьба за явку
3.6.2. Выдвижение кандидатов московской конференцией "Союза правых сил"
3.6.4. Как Мосгорсуд добил конкуренцию
3.6.5. Жалобы на "список четырех" и суд
Выборам в Мосгордуму 2001 года я посвятил 15 заметок на сайте Межрегионального объединения избирателей (МОИ), не считая репортажей с заседаний МГИК и заметок о нарезке округов (о них я напишу в подразделе 4.3), четыре статьи для «Российского регионального бюллетеня», краткую заметку в журнале «Новое время» и подробную статью в журнале «Выборы. Законодательство и технологии».
О событиях, связанных с моей работой в МГИК, речь пойдет в подразделе 4.3. Здесь я попробую осветить мою деятельность как эксперта, в основном касавшуюся выявления использования административного ресурса. Здесь выделяются два аспекта – «список четырех» и организация досрочного и выездного голосования (борьба за явку). Начну со второго, хотя этот аспект проявился позже.
3.6.1. Административная борьба за явку
О традиционной административной борьбе за явку я написал для сайта МОИ четыре заметки – одну до дня голосования и три после: «О досрочном голосовании и бдительности» (08.12.2001), «Аномалии московских выборов» (25.12.2001), «Куда исчезают избиратели» (28.12.2001) и «Южный административный округ – горячая точка Москвы?» (29.12.2001). Но здесь я приведу выдержки из своей статьи в журнале «Выборы. Законодательство и технологии», которую редактор журнала озаглавил «На "столичном" уровне»:
«С самого начала было ясно, что главной проблемой этой избирательной кампании будет низкая активность избирателей. Социологические опросы показывали, что явка может не достичь необходимых по закону 25%. Поэтому проблема явки стала предметом пристального внимания горизбиркома и исполнительной власти. Это проявилось уже в начале кампании, при подготовке сметы расходов. В бюджете города на проведение выборов было выделено 122 млн. рублей. Из этих денег горизбирком выделил 61,7 млн. (более половины!) на "комплексную кампанию по информированию избирателей".
Красочные плакаты, информирующие избирателей о том, что 16 декабря 2001 г. будут выборы депутатов Мосгордумы, появились в метро и на остановках общественного транспорта, на автомагистралях и в витринах магазинов. В магазинах покупателям выдавали целлофановые пакеты с информацией о выборах. Тиражом более 3 млн. экземпляров был издан цветной плакат, сообщавший: "Если ты не придешь на избирательный участок, ты отнимешь деньги у себя, у своей семьи и у всех москвичей".
Этот плакат, а также лозунги "Москва – наш дом. Выборы – наше дело" и "Пусть всегда будет выбор!", пестревшие повсюду, в соответствии с законом должны были признаваться предвыборной агитацией, вести которую запрещено избирательным комиссиям и органам власти. Но когда речь идет об обеспечении явки, уже не до соблюдения норм закона!
При этом избирательные комиссии в основном плохо выполняли одну из своих главных обязанностей – информирование избирателей о кандидатах. В горизбирком постоянно звонили избиратели, возмущенные тем, что они не имеют никакой информации о кандидатах. Сводные плакаты, содержащие информацию о зарегистрированных кандидатах, окружные комиссии издавали тиражом 500 экземпляров – денег на больший тираж им не выделили. Но и этот тираж в основном оставался в участковых комиссиях – избиратели смогли увидеть сводные плакаты лишь придя голосовать.
Повышению явки способствовали и некоторые события, связанные с именем Ю.Лужкова. 3 декабря "Новая газета" опубликовала заметку, в которой говорилось, что мэр Москвы в узком кругу обещал уйти в отставку, если выборы сорвутся. Эта информация была немедленно опровергнута самим Ю.Лужковым и близкими к нему средствами массовой информации. Но цель была достигнута.
Во время избирательной кампании появилась информация о новой инициативе правительства Москвы: с нового года всем жителям города предлагалось оплачивать жилищно-коммунальные услуги в размере 100%. А незадолго до выборов выяснилось, что депутаты уговорили Ю.Лужкова от этой затеи отказаться. Таким образом москвичам была продемонстрирована значимость городской Думы.
14 декабря Ю.Лужков пришел в городскую Думу на последнее перед выборами заседание. И об этом, естественно, сообщили все телеканалы. В этот же день "Московская правда" опубликовала обращение мэра к москвичам, которое заканчивалось словами: "Выбирать – это наше право, но вместе с тем – это и наш долг".
Вечером 14 декабря состоялся грандиозный концерт с участием звезд эстрады, который транслировался по телевидению. Одновременно с выступлениями звезды призывали избирателей прийти на выборы.
Одной из особенностей нынешней избирательной кампании было активное привлечение избирателей к досрочному голосованию. Ранее такие действия использовались лишь на дополнительных выборах, проходивших весной или летом. Среди плакатов, выпущенных по поручению Мосгоризбиркома был и такой: "Каждый москвич может проголосовать досрочно". А некоторые избирательные комиссии выпустили плакаты с откровенным призывом: "Голосуй досрочно!"
Было много сигналов о том, что избирателей принуждали голосовать досрочно: обещаниями подарков или продажи продуктов по льготной цене, прямыми указаниями начальства (в государственных и муниципальных учреждениях), приглашением на различные мероприятия. К сожалению, граждане, сообщавшие о подобных нарушениях, обычно отказывались подтвердить свое сообщение письменно.
Однако результат налицо. В 1997 г. досрочно проголосовало в среднем 0,2% избирателей, из них в территориальных комиссиях – 0,1%. При этом лишь в трех районах из 125 уровень досрочного голосования был выше 1%.
В этот раз число досрочно проголосовавших избирателей достигло 1,5%, из них в территориальных комиссиях проголосовало 0,8%. Причем во всех 16 районах Южного административного округа уровень досрочного голосования превысил 1,5%, а в одном из районов (Чертаново Южное) этот уровень достиг 4,9%. В то же время в 14 из 17 районов Северо–Восточного административного округа досрочно проголосовало менее 1%. Эти цифры наглядно свидетельствуют о роли префектур административных округов в организации досрочного голосования».
Добавлю еще один любопытный момент. Вероятно, мой анализ причин срыва явки на дополнительных выборах в Госдуму по 204-му округу (см. подраздел 3.5) какое-то влияние оказал. В моем округе № 24 было всего два кандидата – депутат Олег Бочаров и явно технический кандидат Александр Стрижанов; видимо с популярным в тот момент Бочаровым никто не захотел конкурировать. И такая безальтернативность угрожала срывом явки. Но в округе были везде развешаны информационные листовки, где сообщалось о том, что зарегистрированы эти два кандидата – с информацией о них, аналогичной информации в бюллетене. Кто эти плакаты изготовил – осталось загадкой, секретарь окружной комиссии утверждала, что не знает. Я полагал, что нарушения тут нет. Правда, кто-то из моих коллег обращал мое внимание, что у Стрижанова слово САМОВЫДВИЖЕНИЕ выделено заглавными буквами, но я счел это мелочью. Главным было то, что избиратели получили информацию.
3.6.2. Выдвижение кандидатов московской конференцией «Союза правых сил»
Прежде чем писать о «списке четырех», нужно вернуться к процессу выдвижения кандидатов. Я был членом МГИК от избирательного блока «Союз правых сил» (СПС), прошедшего в Госдуму в 1999 году (см. подраздел 4.1), а с московской организацией СПС почти не контактировал. Связь в основном осуществлялась через Венедикта Молостова, который был членом МГИК с правом решающего голоса, назначенным по представлению еще «Демократического выбора России», и ранее входил в совет московского ДВР. Но в преддверии выборов в Мосгордуму я счел необходимым укрепить связи с московской организацией.
10 октября 2001 года я встретился с первым заместителем председателя московской организации Аркадием Мурашёвым (заодно подарил ему свою книгу), побеседовал с ним. И получил приглашение на конференцию московской организации СПС по выдвижению кандидатов 20 октября. Участвовал я в конференции не напрасно. В ходе ее работы я увидел, что они неправильно с точки зрения закона составляют решение, сообщил об этом Молостову, а тот уже – руководителям. И ошибка была исправлена. Но, кроме того, я зафиксировал атмосферу, в которой происходила конференция.
Тут нужно отметить два момента. Во-первых, СПС к началу кампании заключил с «Яблоком» официальное соглашение, по которому они выдвигали кандидатов в разных округах, поддерживая кандидатов друг друга и не поддерживая конкурентов. Аналогичное соглашение эти две партии пытались заключить и с «Единством», то есть сформировать союз трех партий против Юрия Лужкова. Во-вторых, в московской организации СПС (а еще ранее в московской организации «Демократического выбора России» давно боролись между собой два течения – лояльное Лужкову во главе с председателем Мосгордумы Владимиром Платоновым и антилужковское, на том этапе возглавлявшееся Мурашёвым.
Вот как я описывал выдвижение в статье для «Российского регионального бюллетеня»: «В СПС процесс выдвижения кандидатов был осложнен конфликтом между значительной частью партийного актива (во главе с первым заместителем председателя городской организации Аркадием Мурашевым) и большинством депутатов, входящих во фракцию СПС в Думе. По мнению сторонников А. Мурашева, думская деятельность этих депутатов мало связана с отстаиванием либеральных принципов. Из семи членов фракции, собирающихся баллотироваться на новый срок, сторонники А. Мурашева решили поддержать лишь троих – Дмитрия Катаева, Ивана Новицкого и Людмилу Стебенкову. Остальные депутаты (Виталий Ковалевский, Михаил Москвин-Тарханов, Ирина Рукина и председатель Думы Владимир Платонов) образовали блок и заявили, что согласятся на выдвижение от СПС только в том случае, если партия поддержит всех четверых. В результате голосования на конференции городской организации СПС В. Платонов и И. Рукина были выдвинуты, В. Ковалевский забаллотирован, а кандидатура М. Москвина-Тарханова вышла во второй тур. Однако, в соответствии со своим заявлением, М. Москвин-Тарханов, В. Платонов и И. Рукина отказались выдвигаться от СПС».
А вот что я писал в журнальной статье: «В ответ эти депутаты начали противодействовать выдвижению кандидатов от радикального крыла. В результате из запланированных 19 кандидатов конференция СПС смогла выдвинуть 12 (включая 5 депутатов, в том числе и Платонова). При этом в округе № 13 в противовес депутату от СПС В. Ковалевскому конференция выдвинула кандидатуру П. Покревского. В конечном итоге все "правые" депутаты официально выдвинулись от избирателей, а из остальных семи кандидатов, выдвинутых СПС, двое не смогли собрать подписи. Таким образом, среди зарегистрированных кандидатов лишь пять были официальными выдвиженцами СПС».
В памяти осталось несколько любопытных моментов. В то время Владимир Платонов считался самым неконфликтным политиком. А я видел, как депутаты и пролужковский актив группировались около Платонова, получали от него инструкции и затем рвались к трибуне. Еще один эпизод я сам не видел, но о нем написал журналист Михаил Тульский. Где-то в кулуарах сцепились Александр Осовцов и депутат Виталий Ковалевский. Первый сказал, что даст второму по морде, в ответ второй заявил, что даст по пейсам. Осовцов увидел в этом проявление антисемитизма. В конечном итоге Ковалевский не только не был выдвинут, но и был исключен из партии. Но я запомнил другой момент, с ним связанный. Когда я его обвинили в том, что тот не поддержал какой-то законопроект, Ковалевский ответил: этот законопроект только в интересах лавочников. Из зала раздались крики: а мы чьи интересы должны представлять?!
5 ноября лидеры «Единства», «Отечества», СПС и «Яблока» Сергей Шойгу, Юрий Лужков, Борис Немцов и Григорий Явлинский подписали совместное обращение к москвичам, в котором заявили о желании представить единый список кандидатов в депутаты Думы по всем 35 округам. 30 ноября этот список был обнародован. Формально единый список был сформирован на партийной основе: в нем значились по семь представителей «Единства», «Отечества» и СПС, четыре представителя «Яблока» и десять «независимых» кандидатов. Однако лишь три «списочника» были официально выдвинуты "Яблоком" и только один – СПС. Что касается «Единства» и «Отечества», то эти партии вообще не заявляли о своем участи в выборах и официально не выдвинули ни одного кандидата. И даже в избирательных бюллетенях лишь у двух «списочников» была указана их принадлежность к «Единству», у одного – к «Отечеству» и у двух – к СПС. Кандидаты, входившие в «список», победили в 33 округах из 35.
Вот что я писал об этом списке в марте 2002 года в статье, опубликованной на сайте МОИ под заголовком «Еще раз о "соглашении четырех"»:
«Для того, чтобы понять, чем же был "список четырех", следует вспомнить для начала выборы 1997 г. Тогда за несколько дней до выборов под разными легендами были опубликованы несколько мало отличающихся друг от друга списков, которые почти единодушно были названы "списком Лужкова"… Депутатами стали 26 кандидатов из этого списка…
Перед выборами 2001 г. в существовании "списка Лужкова" уже никто не сомневался. Правда, многие думали, что это будет список "Отечества" или союза "Отечества" с "Единством". Однако нетрудно было почувствовать, что по сути должна повториться ситуация 1997 г., когда Мэрия поддержала лояльных к ней депутатов из разных партий.
24 августа в Интернет-газете "SMI.RU" была опубликована статья Михаила Тульского "Список Лужкова уже готов. Выбора нет?" со ссылкой на информированные источники в Мэрии. В этой статье утверждалось, что из 8 членов фракции СПС в Мосгордуме Мэрией точно будут поддержаны Платонов и Новицкий, имеют шанс получить поддержку Рукина, Ковалевский и Стебенкова, и не будут поддержаны Москвин-Тарханов, Катаев и Никитина (последняя и не собиралась баллотироваться). Из депутатов-"яблочников", по данным Тульского, Мэрия готова была поддержать Бунимовича и не собиралась поддерживать Осокину и Хованскую.
Однако 9 октября, перед началом официального выдвижения кандидатов и за месяц до подписания "соглашения четырех", Тульский опубликовал в той же газете новую статью, в которой привел состав "объединенного списка мэрии и "Единства". В этом списке был 31 кандидат, 4 места оставались вакантными. В отличие от августовских данных, в список уже попали Москвин-Тарханов и Хованская. Таким образом, на 9 октября Мэрия готова была поддержать 6 из 7 депутатов от СПС (всех, кроме Катаева, но округ Катаева в этом списке оставался вакантным) и 3 из 4 депутатов-"яблочников" (кроме Осокиной, которую не поддерживало и само "Яблоко").
Вообще, сравнение списка, опубликованного Тульским 9 октября, с появившимся полтора месяца спустя "списком четырех" впечатляет. Совпадение по 25 округам из 31! Да и расхождения в очень малой степени связаны с межпартийным соглашением…
Лишь два расхождения могут иметь отношение к соглашению с СПС и "Яблоком". По округу № 15 в "списке 9 октября" значился представитель "Единства" К. Глодьев. В той же статье предполагалось, что "Яблоко" будет выдвигать В.С. Степаненко по округу № 16, по которому она баллотировалась в 1997 г. и уступила победителю Локтионову всего 1,7%. Однако 13 октября "Яблоко" выдвинуло Степаненко по округу № 15. Тульский объяснил в своей статье от 26 октября такую перестановку тем, что Мэрия, стремясь вновь обеспечить Локтионову победу, уговорила Степаненко перейти в другой округ, обещав ей за это свою поддержку. И действительно, в "список четырех" по округу № 15 была включена Степаненко. Таким образом, если верить Тульскому, Степаненко получила поддержку Мэрии гораздо раньше подписания "соглашения четырех".
В округе № 13 в "списке 9 октября" стояла фамилия депутата из фракции СПС Ковалевского (естественно, как представителя СПС). Но он не получил поддержку своей партии – на городской конференции СПС по этому округу был выдвинут П.Е. Покревский. Тульский в статье от 6 ноября утверждал, что перед подписанием "соглашения четырех" раздавался список, в котором по округу № 13 по-прежнему значился Ковалевский (как представитель СПС). Аналогичный список с Ковалевским был опубликован 16 ноября в "МК" под названием "негласный "список Мэра". Однако СПС с этим никак не могла согласиться. Обещав СПС 7 мест в "списке" и "закрепив" за ним округ № 13, Мэрия уже не имела свободы маневра. И СПС добилась своего – в окончательном варианте Ковалевский был заменен на Покревского.
Остается добавить, что Покревский оказался одним из двух "списочников", не прошедших в Думу: он все же проиграл Ковалевскому. Трудно сказать, что сыграло главную роль: негласная поддержка Ковалевского властью или неудачное ведение Покревским избирательной кампании. Однако факт, что и здесь последнее слово оказалось за Мэрией…
По округу № 25 в "список" был все-таки включен Катаев, хотя по этому округу баллотировался секретарь политсовета "Отечества" А.В. Щербина. И в этом, пожалуй, единственная победа СПС. По мнению Катаева, он был включен в список потому, что на городской конференции СПС за его кандидатуру проголосовало больше делегатов, чем за других кандидатов. Впрочем, по моему мнению, сыграли роль и другие факторы, о которых пойдет речь в дальнейшем.
Лучше всего ситуацию с соглашением охарактеризовал Тульский, в заголовке своей статьи от 6 ноября: "Список Лужкова" переименован в "пакт четырех". Можно констатировать, что Лужков подписывал обращение уж никак не в качестве частного лица и не столько в качестве лидера "Отечества", сколько в качестве Мэра (или, точнее "хозяина") Москвы. Не случайно, церемония подписания происходила в здании Мэрии на Тверской, 13.
СПС может записать в свой актив сохранение в городской Думе партийной фракции и сохранение за представителем партии поста спикера. Однако это мнимый успех. Во-первых, потому, что и без "соглашения" большинству представителей СПС (всем, кроме Катаева) была обеспечена поддержка Мэрии. Во-вторых, потому, что фракция по-прежнему мало связана с городской партийной организацией и по многим вопросам депутаты (и в первую очередь спикер) занимают иную позицию, чем партийное руководство.
Как уже отмечалось в предыдущем разделе, единственной победой СПС стало включение в "список" и в дальнейшем успех на выборах Катаева. Это тем более важно, поскольку Катаев, при всей его склонности к компромиссам, ближе других депутатов к антилужковскому большинству московского СПС и является одним из тех, кто поддерживает единство в глубоко расколотой городской организации.
Что касается "Яблока", то если считать, что Степаненко все равно получила бы поддержку Мэрии, то его выигрыш равен нулю. В лучшем случае можно говорить о победе Степаненко и сохранении в Думе "яблочной" четверки.
Однако можно полагать, что имидж и СПС, и "Яблока" сильно пострадал от "соглашения". Демократически настроенный электорат, традиционно поддерживающий эти партии, вряд ли одобрил как само "соглашение", снизившее уровень конкурентной борьбы на выборах и превратившее сами выборы в фарс, так и капитулянтскую и лицемерную политику руководства партий.
"Единство" вошло в коалицию с Мэрией задолго до подписания "соглашения". Благодаря этой коалиции поддержку московской власти получили лидеры московского "Единства" В.А. Волков и А.Н. Метельский, а также креатура федерального "Единства" И.Ю. Святенко (и, вероятно, руководитель ветеранской организации А.М. Ковалев). Остальные три представителя партии, включенные в "список" – это депутаты Антонов, Балашов и Осадчий, которые явно ближе к Мэрии, чем к партийным структурам. От "соглашения четырех" "Единство" скорее проиграло: если полагать, что Мэрия пошла на какие-то уступки СПС и "Яблоку", то скорее за счет "Единства", чем "Отечества".
Впрочем, ошибкой будет отождествлять Мэрию и "Отечество", чем грешат многие аналитики. Эта организация была создана Лужковым для борьбы на федеральном уровне. Для успеха на городских выборах Мэру вполне достаточно административного ресурса, а "Отечество" даже представляет определенную опасность, так как способна начать самостоятельную игру.
В последнее время в СМИ начинает открыто обсуждаться борьба между Вице-мэром В.П. Шанцевым и одним из лидеров "Отечества", заместителем председателя Госдумы Г.В. Боосом за право быть преемником Лужкова. Если с этой точки зрения посмотреть на прошедшие выборы, то становится понятным нежелание определенных кругов Мэрии усиливать позиции "Отечества" в городской Думе. Особенно если учесть, что Шанцев играл не последнюю роль в составлении "списка Мэра". В свете этого нетрудно понять, что для Мэрии строптивый, но не склонный к радикализму и чуждый интриг Катаев был во многих отношениях предпочтительнее молодого и амбициозного Щербины.
Итак, главным, кто выиграл от "соглашения" оказалась московская власть в лице тандема Лужков–Шанцев. Этим шагом они добились решения сразу многих проблем. Во-первых, появилась легальная возможность для обнародования "списка". Во-вторых, шансы на победу "списочных" кандидатов увеличились: на них работал авторитет не только Мэра, но и трех других лидеров, поставивших свои подписи под соглашением. В-третьих, Мэрия обезопасила себя от критики со стороны СПС и "Яблока", силу которой она успела почувствовать на выборах 1999 г. В-четвертых, Лужков благодаря этому шагу избежал сильной зависимости от созданного им же "Отечества" и прокремлевского "Единства". В-пятых, соглашение укрепило в СПС позиции лояльного Мэру крыла.
Осталось только определить проигравшего. Несомненно, это московские избиратели. Во-первых, многие из них были сбиты с толку, не зная, кого поддерживать: то ли выдвиженцев СПС и "Яблока", то ли тех, за кого подписались лидеры этих партий. Во-вторых, большая часть избирателей еще больше разуверилась в выборах. В-третьих, теперь депутаты, почувствовавшие силу административного ресурса, еще больше будут ориентироваться на Мэрию и еще меньше думать об интересах избирателей».
3.6.4. Как Мосгорсуд добил конкуренцию
Среди представителей федеральной власти единства в этой кампании не было. С одной стороны, действовала партия «Единство», которая, как отмечалось выше, кандидатов не выдвигала, но ее представители (Виктор Волков, Андрей Метельский, Инна Святенко и др.) баллотировались как выдвиженцы групп избирателей. С другой стороны, в выборах принимала участие команда полпреда президента в Центральном федеральном округе Георгия Полтавченко, связанного с Российским объединением избирателей. От него шли четыре руководителя общественных приемных полпреда – Александр Андреев, Вячеслав Ковалев, Александр Левченко, Валерий Шапошников. Ни один из них не попал в «список четырех» (Шапошников, единственный из них, через некоторое время все же стал депутатом Мосгордумы, а потом «передал» мандат сыну, который стал председателем Мосгордумы).
Впрочем, от Сергея Трубе я слышал, что он считает Метельского тоже членом этой команды. В то же время Ковалев баллотировался в том же округе, что и Виктор Волков, а Левченко – в том же округе, что и депутат Евгений Балашов, формально объявленный представителем «Единства».
29 ноября в «Московской правде» была опубликована статья «Зачем нам нужен партийный список?». Я в ответ опубликовал на сайте МОИ заметку «Зачем Лужкову нужна такая "агитация"?», которую подписал «А-й». Вот выдержки из нее:
«Сочинения журналистов на тему выборов редко отличаются точностью и аккуратностью. Но статья Александра Самойлова в "Московской правде" за 29 ноября, озаглавленная "Зачем нам нужен партийный список?", даже на этом общем фоне выглядит выдающейся. В этой не очень большой по объему, но очень грязной по содержанию статье, автор сумел затронуть честь, достоинство и деловую репутацию очень многих.
В первую очередь – мэра Москвы Юрия Лужкова, хотя сама статья написана якобы в поддержку списка, под которым стоит и подпись Лужкова. Вдумайтесь, что говорится в начале статьи: автор рисует мрачные картины жизни города, сильно преувеличивая реальные проблемы, и заключает: "Мы по привычке зовем Москву своей, но это уже не наш город. Своего дома до такого запустения не доводят"…
Правда автор статьи винит не Лужкова, а депутатов городской Думы, которые приняли за пять лет (непонятно, почему речь идет о 5 годах, когда второй созыв работал 4 года, а два созыва – 8 лет) "аж 171 законодательный акт, из которых жизни москвичей касается ... только девять". После такого пассажа можно сделать только один вывод: ни в коем случае не голосовать за нынешних депутатов, по крайней мере за большинство из них. Но вот открываешь следующий номер газеты и видишь список, поддержанный четырьмя партиями. И обнаруживаешь в этом списке 21 действующего депутата, то есть большинство! …
Во второй половине статьи, которая мало связана с первой, автор весь свой гнев обрушивает на "самозванцев", которые "заказали" столичным газетам (непонятно каким) опорочить "список четырех". Одного из них автор называет по имени: это – Вячеслав Ковалев, баллотирующийся по округу № 28. Самойлов утверждает, что "этот человек всюду говорит о себе как о кандидате от "Единства" и "представителе президента по ЮЗАО"... Однако ни в партии, ни в аппарате президента ничего об этом человеке не известно". Эти утверждения Самойлова – нагромождение лжи. Насколько мне известно, Вячеслав Ковалев никогда не представлялся кандидатом от "Единства". Он является руководителем общественной приемной полномочного представителя Президента РФ в Центральном федеральном округе по ЮЗАО г. Москвы. И это легко проверить в аппарате полномочного представителя Президента РФ, куда автор, по-видимому, не обращался».
В последние две недели перед выборами Мосгорсуд был буквально завален жалобами на кандидатов. Насколько объективно они рассматривались, сказать трудно. Но результат говорит сам за себя. Суд отменил регистрацию восьми кандидатов, среди которых были кандидаты, имевшие, согласно прогнозам, хорошие шансы на победу: депутат Николай Московченко, руководители общественных приемных полномочного представителя Президента РФ в Центральном федеральном округе Вячеслав Ковалев и Александр Левченко, глава Управы района Дмитровский Евгений Антоненко, генеральный директор ООО «Евросервис 2001» Николай Зотов, эколог Алексей Максимов. При этом никто из кандидатов, входивших в «список четырех», снят не был, хотя жалобы на некоторых из них судом рассматривались (в частности, Валерий Шапошников пытался снять СПС-овца Ивана Новицкого). Снятие кандидатов продолжалось до последнего дня. Решение об отмене регистрации Левченко было принято поздно вечером в субботу.
В конце кампании я уже не был членом МГИК (о том, как это произошло, я напишу в подразделе 4.4). Андрей Бузин (который был членом МГИК с правом совещательного голоса от «Яблока») рассказывал, что член МГИК и зам. председателя правительства Москвы Анатолий Петров пришел на заседание с какой-то газетой, помахал ею перед членами МГИК и сказал: надо снимать. И комиссия без разбирательств проголосовала за обращение в суд с заявлением о снятии Ковалева и Левченко. Шапошникова, у которого конкурентом был СПС-овец Новицкий, не тронули. После суда я спросил у представлявшей МГИК Екатерины Максимцовой, какие были основания для снятия. Она ответила: это было политическое решение.
3.6.5. Жалобы на «список четырех» и суд
Было несколько публикаций «списка четырех». Некоторые публикации были оплачены из избирательного фонда того или иного кандидата, но некоторые (в том числе самая первая публикация) ни из какого фонда не оплачивалась. Многие сочли такие публикации незаконной агитацией. В частности, жалобу в МГИК подавал Ирек Вильданов. Столкнувшись с Иреком Раисовичем в комнате ожидания, я высказал ему свое мнение, что у него юридически слабая аргументация, в ответ он меня обругал, решив, что я защищаю «список».
После выборов один из кандидатов (по округу № 18), бывший депутат Михаил Ильин, подал в Мосгорсуд заявление о признании недействительными результатов выборов по всем округам. Одним из главных оснований для этого был «список четырех». Я присутствовал на этом суде в качестве зрителя и описал его в своем репортаже, опубликованном 25 марта 2002 года на сайте МОИ под заголовком «Можно ли оспорить результаты московских выборов?».
Дело рассматривала судья Алла Назарова. Ответчиком была МГИК, ее представляла член МГИК, профессиональный адвокат Ольга Рачикова. К участию в этом процессе были привлечены в качестве третьих лиц представители четырех участвовавших в выборах партий (КПРФ, ЛДПР, СПС, «Яблока»), а также окружной избирательной комиссии № 18 (ОИК) и победитель по округу № 18 Геннадий Лобок. КПРФ представлял мой коллега, член МГИК с правом совещательного голоса от КПРФ Юрий Лукашев, СПС – адвокат Вадим Прохоров, член ЦИК с правом совещательного голоса (я с ним именно на этом суде и познакомился, и мы сдружились). А вот с представительством «Яблока» получилась комедия: 18 марта партию представлял Андрей Бузин, а 19 марта – адвокат Юрий Костанов. Вот как я ее описывал:
«Первое заседание было назначено на 28 февраля (оно было отложено, так как Ильин потребовал участия народных заседателей). Пришедший на это заседание Костанов говорил другим участникам процесса, что не знает, что такое "соглашение четырех". 18 марта он охотно уступил право представлять "Яблоко" Бузину. Однако, получив после заседания (очевидно, от Прохорова) информацию о позиции Бузина, добился от Бузина отказа представлять "Яблоко" на этом процессе. В результате позиции "Яблока" в первый и второй день существенно различались». На второй день Бузин представлял уже Ильина.
Анализируя исковое заявление Ильина, я писал: «Жалоба состояла из трех пунктов. В первом пункте Ильин обвинил МГИК в "неприятии мер к пресечению противоправных действий не зарегистрированного в установленном порядке избирательного блока" (имея в виду "соглашение четырех"). Второй пункт содержал обвинение МГИК в "самоустранении от процесса получения избирательных бюллетеней". В третьем пункте территориальные комиссии районов Выхино-Жулебино и Кузьминки обвинялись в нарушении порядка исключения избирателей из списков избирателей. Многое в тексте этого искового заявления вызывает недоумение». Далее я описывал процесс:
«Позиции большинства сторон были вполне очевидны. Партии, не входившие в "список" (КПРФ и ЛДПР), с теми или иными оговорками поддерживали позицию Ильина. Представители МГИК, ОИК и избранного депутата отвергали все претензии заявителя, считая их абсолютно необоснованными. Прохоров и Костанов, представлявшие партии, вошедшие в "список" (СПС и "Яблоко"), заявили, что интересы их партий связаны только с первым пунктом заявления, и по этому пункту они выступали на стороне ответчика.
Иную позицию занимал Бузин, представлявший "Яблоко" в первый день. Он отметил, что "Яблоко" выдвинуло семь кандидатов, из которых в "список" попали лишь трое, и только эти трое были избраны. Бузин отметил, что ни Явлинский, ни "Яблоко" не участвовали в агитации за "список". По его мнению, эта агитация была организована московской исполнительной властью, и она в конечном итоге привела к поражению не вошедших в "список" кандидатов от "Яблока".
Кроме того, Бузин активно поддержал Ильина по второму и третьему вопросам, считая, что для партии, внесшей существенный вклад в разработку избирательного законодательства, выявление нарушений этого законодательства представляет несомненный интерес…
Первый пункт заявления Ильина во многом повторял то, что уже не раз обсуждалось в МГИК и в суде. Еще 30 ноября, сразу после публикации "списка" в "Московской правде", в МГИК поступила жалоба "яблочника" И.Р. Вильданова…
МГО КПРФ пошла первоначально по другому пути, обратившись в Мосгорсуд с жалобой на бездействие МГИК в отношении "списка". В удовлетворении этой жалобы было отказано, в частности, на том основании, что заявитель не обращался с жалобами во МГИК и "при таких обстоятельствах у суда нет оснований полагать, что МГИК не выполнила возложенные на нее законом обязанности". В решении суда (судья В.А. Емышева) содержится замечательный пассаж: публикация "списка" в "Московской правде" "характера предвыборной агитации не носила, т.к. из избирательного фонда не оплачивалась". Замечательное у наших юристов представление о причинно-следственных связях! …
И вот вновь представитель МГИК повторяет те же аргументы: публикация "списка" – не агитация, а лишь "информирование избирателей" о позиции лидеров партий. При этом определение понятия "предвыборная агитация", которое дано в избирательном законодательстве, и МГИК, и суд игнорируют. Член Центризбиркома юрист Прохоров уклоняется от ответа на этот не самый сложный вопрос: он не считает себя достаточно компетентным (да уж, Назарова несомненно компетентней!). Его позиция понятна: сказать, что это – не агитация, значит поставить под сомнение свою репутацию юриста; сказать, что агитация – значит, оказать поддержку заявителю. Разумеется, если не считать то, что делалось для пропаганды "списка" агитацией, то и нарушений никаких не было».
Далее я давал свои оценки: «Можно ли назвать агитационными статьи в "Тверской, 13" (а также опубликованное в этой газете интервью Вице-премьера Правительства Москвы, члена МГИК А.В. Петрова, в котором также одобрялось соглашение)? Я придерживаюсь той же точки зрения, что и Ильин с Бузиным: да, это агитация. Однако доказать агитационный характер подобных материалов до сих пор никогда не удавалось…
Если бы противники "списка" лучше подготовились к судебному заседанию, они смогли бы привлечь некоторые дополнительные факты, свидетельствующие об использовании административного ресурса. Так, представитель СПС утверждал, что обращение подписывалось в нерабочее время и не в помещении органов государственной власти. Однако по свидетельству нескольких СМИ оно было подписано в здании Мэрии на Тверской, 13 (в Белом зале). О времени подписания нет точных данных, но по свидетельству Михаила Тульского (интернет-газета SMI.RU) встреча началась в 16 часов. Еще одно косвенное свидетельство: телеканал "REN-TV" сообщил о соглашении в тот же день в 19 часов.
И еще один любопытный факт: 10 ноября "МК" сообщил: "Пресс-центр мэрии Москвы распространил обращение лидеров четырех партий – "Отечества", "Единства", СПС и "Яблока", сделанное ими после согласования единого списка кандидатов на выборы в Мосгордуму". Нужны ли еще доказательства участия органов исполнительной власти Москвы в поддержке "списка"?! Впрочем, не приходится сомневаться, что даже если бы эти факты были озвучены на суде, на решение суда они бы не повлияли».
Здесь я должен сделать небольшое добавление. Будучи зрителем, я к суду не готовился. После того, как я услышал от Прохорова утверждение, что обращение подписывалось в нерабочее время и не в помещении органов государственной власти, я стал наводить справки и узнал, что это не так. Когда я вскоре встретил Вадима в Госдуме, я сказал ему, что он соврал. Он это легко признал, добавив: я – адвокат, а не правозащитник. Два с половиной года спустя мы с ним вместе оспаривали в Верховном Суде результаты выборов в Госдуму (см. подраздел 3.5 следующей главы). Я тогда сказал ему, что эти два дела очень похожи, но он со мной не согласился.
В заключение статьи я писал: «Можно обвинять Мосгорсуд в предвзятости, в том, что он зависим от исполнительной власти. Можно еще раз вспомнить, что его председатель была по итогам прошедшей избирательной кампании награждена Почетным знаком “За активную работу на выборах” I степени. Но все это пустое ворчание.
Контроль за проведением выборов – серьезное дело, и заниматься им надо серьезно. Во-первых, необходимо оперативно собирать всю информацию, имеющую отношение к выборам. Во-вторых, ее надо оперативно анализировать. И, в-третьих, оперативно реагировать на обнаруженные нарушения.
И, пожалуй, главное. С административным ресурсом не справиться в одиночку. Нужно объединять усилия всех, кто привержен идее честных выборов, кто не хочет, чтобы результат выборов определялся прихотями вице-мэра или вице-премьера. Три года назад, создавая МОИ, мы как раз и надеялись, что сможем в рамках неполитической организации соединить силы разных партий в контроле за выборами. Не получилось.
На этом суде вместе боролись "независимые" кандидаты Ильин и Костюченко, КПРФ, ЛДПР и "полупредставитель" "Яблока" Бузин. Жаль, что такое объединение не возникло во время избирательной кампании. Жаль, что до объявления результатов выборов каждый борется только за себя».
