4.3. 2001 год
4.3.2. Кампания по выборам в Мосгордуму, формирование окружных избирательных комиссий
В 2001 году я написал 14 репортажей с заседаний МГИК. Из них пять – с 23 февраля по 31 мая. Остальные девять – уже после назначения выборов в Мосгордуму, с 30 августа по 13 ноября. После этого дня были еще заседания 20, 22 и 23 ноября, в которых я принимал участие, а также 27 ноября, на котором мои полномочия были прекращены (об этом речь пойдет в подразделе 4.4). Но я о них репортажи уже не написал. Впрочем, об одном эпизоде заседания 20 ноября я написал отдельную статью «Первая сенсация на выборах в Мосгордуму».
В репортаже о первом в 2001 году заседании МГИК любопытен один фрагмент: «Члены МГИК приняли к сведению информацию об итогах двух тендеров. Тендер на поставку для МГИК коммуникационного оборудования для создания коммуникационной сети ГАС "Выборы" по Москве выиграла фирма "КРОК-Инкорпорэйтед". Тендер на право осуществления кампании по информированию избирателей о выборах депутатов МГД выиграла компания "ИМА-пресс"».
Мне запомнилась информация о втором тендере. Участвовали две фирмы, но вторая неправильно оформила документы. Не помню уже, на том ли заседании или позже была озвучена информация о том, что на "комплексную кампанию по информированию избирателей" горизбирком выделил 61,7 млн. (из 122 млн., выделенных на выборы Мосгордумы). И все они достались одной фирме. Позже та же «ИМА-пресс» еще не раз выигрывала подобные тендеры, в частности, в 2011 году был скандал, когда подготовленные этой фирмой информационные плакаты МГИК оказались схожи до степени смешения с агитационными плакатами «Единой России» (см. главу о периоде 2008–2012 годов, подраздел 4.10.3). А возглавлял фирму Вартан Саркисов, который одновременно оказывался то сотрудником префектуры Южного административного округа (см. подраздел 3.5), то членом окружной избирательной комиссии с правом совещательного голоса от кандидата от «Отечества».
На трех следующих заседаниях главным был вопрос о нарезке одномандатных округов для предстоящих выборов в Мосгордуму. Этот вопрос меня сильно интересовал с профессиональной точки зрения, и я уделил ему много внимания.
7 марта 2001 года я опубликовал на сайте МОИ заметку «Изменится ли схема округов по выборам депутатов МГД?». В ней я прогнозировал, что схема должна измениться, поскольку прежняя схема уже не удовлетворяет требованиям закона: число избирателей в ряде округов существенно изменилось.
14 апреля я написал заметку «МГИК работает над схемой избирательных округов». Я констатировал: «По данным о численности избирателей на 1 апреля 2001 г. 12 из 35 округов 1997 г. имеют отклонения от среднего более 10%». И далее писал: «На заседании МГИК 12 апреля 2001 г. председатель МГИК В.П. Горбунов предложил проект новой схемы округов. Согласно этому проекту, лишь 7 округов сохраняются в неизменном виде (округа № 1, 5, 8, 16, 23, 31, 32). Еще 14 округов претерпевают небольшие изменения. Существенной особенностью проекта является то, что два района оказались поделены между двумя округами: районы Братеево и Тропарево–Никулино. В первом случае такое решение, по-видимому неизбежно: Братеево или какой-нибудь из соседних районов придется делить, поскольку иначе невозможно выполнить требования закона. Что касается района Тропарево–Никулино, то его раздела избежать можно, и этот вопрос будет предметом дальнейших дискуссий…
На заседании член МГИК, полномочный представитель Мэра Москвы в МГД А.В. Петров выразил сомнение в том, что такая схема будет утверждена депутатами, заинтересованными в сохранении старых округов. Присутствовавший на заседании депутат МГД Д.И. Катаев, напротив, выразил мнение, что депутаты с пониманием отнесутся к необходимости соответствия схемы округов требованиям закона. После обсуждения было решено дать членам МГИК и депутатам МГД неделю для внесения своих предложений по схеме».
Далее я писал о себе: «Автор этих строк в течение последнего месяца пытался создать компьютерную программу, которая позволила бы определить все возможные (с точки зрения закона) схемы избирательных округов. К сожалению, использование алгоритма тотального перебора вариантов (а другого алгоритма автору не удалось придумать), привело к созданию программы, которой для полного перебора вариантов может потребоваться несколько недель непрерывной работы на персональном компьютере. Поэтому приходится прибегать к ограниченному перебору вариантов, но и в этом случае польза от программы несомненна. Сейчас автор работает над разработкой альтернативной схемы округов».
20 апреля я опубликовал заметку «Как нам разделить Москву на 35 округов». Привожу выдержки из нее: «Закон обязывает также учитывать административно-территориальное деление Москвы. Вот тут и возникает первая дилемма. Что важнее: учесть границы районов или границы административных округов? В зависимости от ответа на этот вопрос мы получим два совершенно разных результата. В одном случае каждый административный округ будет разделен на целое число избирательных округов. И если не удастся совместить границы этих округов с границами районов, районы будут разрезаться, и разные части одного района окажутся в разных округах. В другом случае округа будут составляться из целых районов. И если не удастся совместить границы этих округов с границами округов административных, то округ будет составлен из районов, входящих в два, а то и в три административных округа…
Закон делает исключение для Зеленограда и поселков, разрешая объединять их с не граничащими районами. Но значит ли это, что их можно объединять с кем угодно? Уже обсуждаются такие абсурдные идеи: присоединить Некрасовку к районам, расположенным на Ленинском проспекте, один район Зеленограда объединить с Перово, другой – с Очаково–Матвеевским.
И еще один важный фактор – необходимость учесть прежнюю нарезку округов, как можно меньше ее трогать. В первую очередь это важно, конечно, для нынешних депутатов, которые собираются вновь баллотироваться. Но и для избирателей тоже: они имеют право выразить путем голосования свое отношение к депутату, отработавшему срок в их округе. Очевидно, что совместить такое большое число требований невозможно. Чем-то неизбежно приходится жертвовать».
Далее я писал о проекте, представленном на заседании МГИК 12 апреля. А затем: «Можно ли сделать нарезку лучше? Вопрос не простой. Во-первых, количество возможных вариантов просто огромно. Если не дробить районы (кроме Братеева), если не дробить Зеленоград и объединять его только с районами Северного округа, даже в этом случае возможных вариантов нарезки оказывается больше миллиона! А если снять ограничения на дробление районов и Зеленограда, то даже и представить страшно».
В статье я не упоминал, что я высказывал свои предложения на заседании фракции «Демократического выбора России». Депутаты встретили их в штыки и стали делать догадки, в чьих интересах я работаю (хотя я думал в первую очередь об интересах избирателей). Дальнейший фрагмент заметки – отклик на эту встречу:
«По закону схему округов определяет городская избирательная комиссия, а утверждает городская Дума. Поэтому позиция депутатов для городской комиссии небезразлична. Разумеется, у разных депутатов разные мнения. Но в голосе многих из них слышится обида. "Мы так старались в своих районах, а теперь их у нас отбирают!" Иногда возникает впечатление, что перед тобой не народные избранники, а феодалы. Один депутат даже воскликнул: "Да если бы мне два года назад сказали, что эти районы у меня отберут!.." Он не договорил, но мысль вполне понятна. Лично меня этот депутат уже больше никогда не убедит, что для него интересы избирателей на первом месте. Именно из депутатской среды выходят проекты, предлагающие резать районы, затыкать "дыры" кусками Зеленограда и тому подобные. Но проект, устраивающий одного или нескольких депутатов, вряд ли придется по душе другим».
Далее я писал: «Очевидно, что и сейчас в Мэрии решают, кого из действующих депутатов поддержать на предстоящих выборах. И первой формой поддержки может стать благоприятная для этих депутатов нарезка избирательных округов».
Четвертую заметку на эту тему я опубликовал 27 апреля под заголовком «Резать или не резать – вот в чем вопрос». Вот выдержки из нее:
«На очередном заседании МГИК 26 апреля вопрос о нарезке округов обсуждался вновь. И председатель, и многие члены комиссии по-прежнему считают нежелательным резать районы на части. Поэтому они по-прежнему отдают предпочтение схеме, предложенной на предыдущем заседании, 12 апреля. Однако за эти две недели стало очевидно, что большинство депутатов МГД категорически не согласны с такой схемой. А это значит, что ее шансы быть утвержденной Думой близки к нулю. В этом случае может возникнуть тупик: новая схема не утверждается, а старая не соответствует закону…
И вот для того, чтобы избежать тупика, руководство городской комиссии решило разработать еще одну схему округов – на основании предложений депутатов. В самом общем виде новая схема была представлена на заседании. Схема предусматривает сохранение практически неизменными всех избирательных округов 1997 г. Для этого приходится от 14 районов отрезать куски численностью от 2 до 30 тыс. избирателей и передавать их в другие округа. Схема пока не проработана. Пока неясно, какие именно куски будут отрезаться, удастся ли отрезать компактные микрорайоны (как в случае районов Братеево и Тропарево–Никулино) или придется "резать по живому". Комиссия решила обратиться к префектам с просьбой представить наименее болезненные варианты».
К заметке я приложил сравнительную информацию о трех вариантах: вариант, созданный на основе округов 1997 года (представленный на заседании МГИК 26 апреля); вариант Горбунова (представленный на заседании МГИК 12 апреля) и мой альтернативный вариант. О первом я писал:
«В целом резка районов будет иметь массу отрицательные последствий: ТИКам придется подводить итоги по двум округам, будет трудно объяснить избирателям и кандидатам границы округов, избиратели отрезанных кусков могут быть обделены как в ходе предвыборной агитации (они не будут, например, получать районные газеты с материалами о своих кандидатах), так и после выборов».
О варианте Горбунова: «Авторы этой схемы постарались учесть многие факторы. Понятно, что не все им удалось. Тем не менее схема выглядит довольно продуманной». Далее я писал:
«Пытаясь улучшить вариант Горбунова, я при помощи собственной компьютерной программы получил в рамках того же подхода около 3 миллионов вариантов. Из них я оценил как приемлемые 80, о чем сообщил Горбунову и депутатам МГД. В таблице показан один из таких вариантов. В нем 15 округов полностью совпадают с проектом Горбунова. Этот вариант позволяет сохранить неизменными 10 округов 1997 г. (те же 7, что и в проекте Горбунова, плюс округа № 10, 18 и 33) и почти неизменным округ № 22. Несущественно изменяются 5 округов (№ 9, 15, 20, 24, 25). Таким образом, в сумме число округов, которые остаются неизменными или мало изменяются (16), меньше, чем в проекте Горбунова (19)…
Преимуществом моего проекта является … то, что в нем (в отличие от проекта Горбунова) нет округов, включающих районы, входящие в три административных округа… Удачным также является округ, объединяющий единый жилой массив Измайлово, искусственно разделенный на 3 района. Еще одно преимущество – объединение в один округ районов Люблино, Текстильщики и Рязанский как районов старой застройки (в отличие от объединения района старой застройки Люблино с районом новой застройки Марьино)… Преимуществом моего проекта является то, что район Тропарево–Никулино не разрезается… Поскольку мой проект основан на том же подходе, что и проект Горбунова, реакция депутатов на него также была негативной».
Пятая заметка была опубликована 19 мая и озаглавлена: «МГИК определила нарезку избирательных округов. Законна ли она?». Я писал: «На заседании МГИК 17 мая МГИК наконец приняла решение об определении схемы образования избирательных округов по выборам депутатов МГД…
На этот раз о проекте, основанном на принципе целостности районов, речи уже не было. Для утверждения был предложен вариант, созданный на основе округов 1997 г., который обсуждался уже на предыдущем заседании. За три недели этот проект был детализирован и несколько изменен. Принципиальным было лишь одно изменение: разработчики проекта почему-то передумали резать район Тропарево–Никулино (хотя это было предусмотрено даже в их проекте, основанном на принципе целостности районов)… В результате район Проспект Вернадского оказался в одном округе с районом Очаково–Матвеевское, с которым он слабо связан, и с районом Можайский, от которого он совсем далек… Похоже, что это было сделано специально против депутата от округа № 31 Ю.Л. Загребного.
Против данной схемы на этот раз выступал на заседании только автор этих строк. Главным моим аргументом было то, что эта схема не соответствует требованию закона, который обязывает учитывать административно-территориальное деление Москвы (и в первую очередь стремиться совместить границы избирательных округов с границами районов). В данном же случае границы большей части округов (20 из 35) с границами районов совмещаются не полностью».
22 мая я подал в Мосгорсуд жалобу на это решение МГИК. Я считал необходимым, чтобы вопрос о законности новой схемы округов был решен до начала избирательной кампании – чтобы не было возможности оспаривать эту схему во время кампании и тем более после выборов.
7 июня Мосгорсуд рассмотрел мою жалобу (судья Светлана Курцыньш). МГИК в суде представлял сам Горбунов. Суд принял решение отказать в удовлетворении жалобы. Подавать кассацию я не стал. В заметке, опубликованной 9 июня, я писал: «Решение принято не столько в пользу МГИК, сколько в пользу нынешних депутатов, которые и навязали городской комиссии схему избирательных округов с разрезанием районов. Теперь нет сомнений, что схема будет утверждена. Оспорить ее в суде уже будет невозможно».
Получив решение суда, я опубликовал 10 августа фрагменты из него с моими комментариями. В частности, я писал: «Был проигнорирован мой аргумент о том, что закон разрешает резать районы только в том случае, когда иначе нельзя выполнить два более приоритетных требования… Примечательна фраза: "Поскольку район Молжаниновский расположен за пределами городской черты". Непонятно, откуда это следует. Перед этим констатировалось, что район Молжаниновский находится за пределами кольцевой автодороги. Но в настоящее время МКАД и "городская черта" – не синонимы. Как следует из Закона города Москвы “О территориальном делении города Москвы” (в редакции от 5.07.1997), район Молжаниновский находится в пределах городской черты, и на это я обращал внимание и в тексте жалобы, и в ходе судебного заседания».
Завершил я заметку общим комментарием: «Разумеется, я мог бы обжаловать решение Мосгорсуда в Верховный Суд РФ. Но я этого не стал делать по ряду причин. И в первую очередь потому, что не хочу торпедировать уже начавшуюся избирательную кампанию. Признаюсь честно, у меня нет стопроцентной уверенности в своей правоте. Законы написаны очень нечетко, и их можно толковать по-разному. В этом смысле решение судьи в пользу МГИК можно было бы считать серьезным свидетельством об ошибочности моей позиции. Если бы не такая слабая аргументация...».
31 мая 2001 года МГИК избрала нового секретаря. Прежний секретарь, Ольга Чернова, еще 12 апреля сложила полномочия в связи с переходом на работу в мэрию. Тогда МГИК не стала выбирать нового, а возложила исполнение обязанностей секретаря на Ольгу Рачикову. И вот 31 мая у комиссии появился новый секретарь – Александр Бобычев. Как и Чернова, он до перехода на эту должность работал управляющим делами префектуры (она – Северного, а он – Центрального административного округа).
Но с Ольгой Васильевной работать было легче. Она была проста в отношениях и доброжелательна. Александр Николаевич был более жестким, хотя и с ним можно было найти общий язык.
4.3.2. Кампания по выборам в Мосгордуму, формирование окружных избирательных комиссий
Во второй половине года главной темой были выборы депутатов Мосгордумы. Кампания официально стартовала 25 июля, хотя до середины сентября действий практически не было.
Одним из наиболее интересных моментов кампании было формирование 35 окружных избирательных комиссий. Решение об их формировании МГИК приняла 12 октября, но обсуждение вопроса продолжилось и на следующем заседании 18 октября.
В репортаже о заседании 12 октября я, в частности, писал: «Голосование решено было проводить именными бюллетенями, т.е. каждый член МГИК подписывал свои бюллетени. Следует отметить, что в голосовании по кандидатурам в окружные комиссии участвовали все 14 членов МГИК с правом решающего голоса – редкий случай для МГИК.
По результатам голосования были сформированы все 35 окружных комиссий. Однако две комиссии были сформированы не в полном составе, так как в них не удалось включить 5 представителей партий, имеющих фракции в Государственной Думе (несмотря на наличие соответствующих предложений). Так, при голосовании по кандидатурам в состав окружной комиссии № 1 не набрали необходимого числа голосов представители "СПС" (А.Ю. Бузин) и "Яблока" (И.Р. Вильданов), и в этой комиссии было оставлено одно вакантное место для представителя одного из этих двух избирательных объединений».
Из репортажа о заседании 18 октября: «Большая часть времени (более полутора часов) ушла на обсуждение первого вопроса, связанного с принятым на предыдущем заседании решением о составе окружных избирательных комиссий по выборам депутатов Московской городской Думы 16 декабря 2001 г. По этому решению члены МГИК Н.А. Бородина и В.В. Молостов написали особое мнение, в котором не без основания обвинили большинство членов МГИК в политической пристрастности…
Председатель, секретарь и ряд других членов МГИК не согласились с обвинением в политической пристрастности. Что касается комиссий № 1 и 28, то решением, принятым на предыдущем заседании, в этих комиссиях были оставлены вакансии для партий, имеющих фракции. Заполнить эти вакансии предстояло на данном заседании. Ни "СПС", ни "Яблоко", ни "Единство", чьи кандидаты были отвергнуты при формировании этих двух комиссий, не выдвинули новые кандидатуры. МГИК пришлось вновь вернуться к голосованию за отвергнутые кандидатуры.
На единственное оставшееся место в окружной комиссии № 1 претендовали А.Ю. Бузин (от "СПС") и И.Р. Вильданов (от "Яблока"). Оба с большим опытом работы в избирательных комиссиях, и оба особенно "любимы" за свои выступления с требованием соблюдения закона. МГИК оказалась перед непростым выбором. Решающим, по-видимому, стало выступление председателя МГИК В.П. Горбунова, который пожелал, чтобы Бузин не отвлекался от работы в окружной комиссии по выборам депутата Государственной Думы по Чертановскому округу № 204 в связи с тем, что там, возможно, будут назначены повторные дополнительные выборы. За Бузина проголосовали 4 члена МГИК, за Вильданова – 7, один воздержался. Во втором туре Вильданов набрал 9 голосов и был включен в состав окружной комиссии № 1».
Тут стоит сделать пару комментариев. В подразделе 3.6.2 я писал, что «Яблоко» и СПС в начале кампании заключили соглашение о разделе округов. По этому соглашению в те окружные комиссии, где выдвигались «яблочники», «Яблоко» делегировало двух своих представителей: одного формально выдвигало «Яблоко», другого СПС. И наоборот, в окружные комиссии, где должны были выдвигаться СПС-овцы, от «Яблока» делегировался представитель СПС. Именно поэтому Бузин, будучи членом «Яблока», выдвигался в окружную комиссию № 1 от СПС. Но МГИК, где можно, сокращала представительство этих партий, о чем речь пойдет дальше.
Аргумент Горбунова о том, что по Чертановскому округу № 204 будут назначены повторные дополнительные выборы, был лукавым. Горбунов прекрасно знал, что выборы назначены не будут, он об этом позаботился. Но из репортажа может сложиться впечатление, что Горбунов предпочел Вильданова Бузину. Мне же кажется, он догадывался, что тот из них двоих, кто не попадет в окружную комиссию, будет делегирован с правом совещательного голоса в МГИК. Если так, то получается наоборот: он предпочел, чтобы в МГИК был делегирован Бузин, а не Вильданов.
Что касается обвинений в политических пристрастиях, то я об этом 24 октября написал заметку, которую так и назвал: «Формирование окружных комиссий: политические пристрастия МГИК». Я, в частности, писал:
«Закон обязывает включать в состав избирательной комиссии не менее трети членов по представлению партий, имеющих фракции в Государственной Думе и городской Думе (при наличии таких предложений). Таких партий сейчас 6, а партийная квота при 14 членах комиссии – 5 человек. В состав 26 ОИК свои кандидатуры выдвинули все 6 партий, в 7 – 5 партий, и только в 2 ОИК было всего 4 кандидатуры от этих партий. В ходе обсуждения на рабочей группе не раз высказывалось мнение о том, что нужно включить в комиссии всех выдвиженцев от партий, имеющих фракции. Против этого в принципе никто не возражал. На заседании МГИК с таким призывом обратилась член МГИК Л.В. Синельщикова (выдвиженец КПРФ), ее поддержал В.В. Молостов (выдвиженец "ДВР"). Однако большинство членов комиссии поступило иначе.
В состав тех 9 ОИК, где было 4 или 5 кандидатов от партий, имеющих фракции, были включены все предложенные этими партиями кандидатуры. Иначе получилось с 26 ОИК, где было по 6 кандидатов: все 6 были включены только в 5 из них. В одну из комиссий были включены только 4 кандидата, еще в одну – только 3. Иными словами, МГИК отвергла 24 кандидата, выдвинутых этими партиями. Какие же партии оказались любимцами и какие – париями? Нетрудно было предвидеть, что наиболее благосклонно члены МГИК отнесутся к "Отечеству", возглавляемому главой исполнительной власти Москвы. Так, в принципе, и оказалось: ни один из "отеческих" выдвиженцев не был отвергнут.
Можно было также думать, что "Единство", объединяющееся с "Отечеством", также будет в фаворе. Однако, почему-то один кандидат от "Единства" оказался отвергнут (впрочем, на следующем заседании его все же ввели в состав ОИК). Зато ЛДПР повезло больше, чем "Единству". Кандидаты от этой партии оказались столь же любимы, что и кандидаты от "Отечества": их тоже включили всех. Такая "любовь" вызывает по меньшей мере удивление. Во-первых, на столе у председателя МГИК лежит большой список делегированных ЛДПР членов избирательных комиссий 1999 и 2000 гг., которые в этих комиссиях фактически не работали. Во-вторых, партийная квота, несомненно, была придумана для того, чтобы в избирательные комиссии включались представители организаций, имеющих несомненную поддержку избирателей. ЛДПР же в Москве, в отличие от многих других субъектов РФ, поддержкой избирателя не пользуется: как в 1995 г., так и в 1999 г. эта партия набрала здесь менее 3%.
У КПРФ были отвергнуты 2 кандидата. Зато отношение к "СПС" и "Яблоку" было выражено недвусмысленно: из 33 кандидатов от "СПС" были отвергнуты 9, из 27 кандидатов от "Яблока" отвергнуты 12 (на следующем заседании двое из все же были введены в состав ОИК).
Аналогичная статистика наблюдается по составу "троек", избранных на первых заседаниях ОИК: в их составе оказались 13 представителей "Отечества", 6 представителей ЛДПР, 4 – "Единства", по 1 – КПРФ и "Яблока" и ни одного представителя "СПС". Что касается единственного представителя "Яблока", попавшего в "тройку", то точно известно, что он не имеет отношения к "Яблоку" и был выдвинут этой партией по личной просьбе одного из руководителей Комитета территориальных органов исполнительной власти и развития самоуправления Правительства Москвы» (я сам слышал, как Фаяс Халилулин звонил по этому вопросу Наталье Бородиной, и она потом мне сказала: я не могла отказать Фаясу Фатеховичу).
Далее я приводил статистику, из которой было видно, что зачастую отвергались кандидатуры с опытом работы в избирательных комиссиях и вместо них включались люди без опыта. В конце заметки я писал:
«Как уже отмечалось выше, голосование была фактически поименным. Поэтому нетрудно было узнать, кто как голосовал. Автор этих строк не имел времени для детального анализа именных бюллетеней, но беглое знакомство с ними вкупе со статистическими данными позволяет однозначно утверждать: 4 члена МГИК, голосовавших "несогласованно" – это Н.А. Бородина (выдвиженец "Яблока"), В.В. Молостов (выдвиженец "ДВР"), М.В. Славутская (выдвиженец МГИК, а ранее – "Демократической России") и Л.В. Синельщикова (выдвиженец КПРФ). Итак, что бы ни утверждали руководители МГИК, но комиссия 12 октября приняла осознанное политическое решение. И нетрудно догадаться, кто был заказчиком этого решения».
На заседании МГИК 18 октября рассматривался еще один любопытный вопрос. Он был интересен и сам по себе, но десятилетие спустя более важной стала личность главного участника (он был тогда «яблочником», но по отмеченной выше причине выдвигался в ОИК от СПС). Итак, цитирую репортаж:
«По второму вопросу повестки дня была заслушана жалоба члена ОИК № 19 А.А. Навального (выдвиженца "СПС") о том, что он не был приглашен на первое заседание ОИК. Навальный требовал отменить итоги заседания ОИК на том основании, что его кандидатура была выдвинута на пост председателя ОИК, но была снята ввиду его отсутствия. Кроме того, Навальный требовал наказать зав. орг. управлением префектуры ЮВАО Лукьянова за то, что тот не обеспечил его оповещение и затем грубо разговаривал с ним, применяя угрозы. МГИК принесла Навальному извинения за то, что он не был приглашен, но не нашла нужным отменять итоги первого заседания ОИК. Было также решено передать жалобу Навального в прокуратуру».
Так я, по-видимому, стал автором первого упоминания этой фамилии в Интернете. Конечно, я тогда не мог знать, кем позже станет Алексей. Но потенциал его чувствовался.
29 октября МГИК рассматривала жалобу Александра Шабалова на решение ОИК № 3 об отказе ему в заверении бланков подписных листов и выдаче справки для открытия специального избирательного счета. «В результате обсуждения МГИК приняла решение отменить решение окружной комиссии из-за неправильной мотивировки отказа. Окружной комиссии предложено повторно рассмотреть документы, представленные кандидатом, а кандидату – внести в них необходимые исправления». На следующий день, помимо репортажа о заседании, я написал заметку, озаглавленную «О законодательном и исполнительном кретинизме (Крик души)». В ней я писал:
«Вновь, как и два года назад, хочется кричать от сознания того, как абсурд берет верх над здравым смыслом. Неделю назад будущие кандидаты теребили меня вопросом: по какой форме писать уведомление о выдвижении и заявление о согласии баллотироваться. И расстраивались, когда узнавали, что ни в законе, ни в разъяснениях МГИК форма не утверждена. Они не понимали, что это хорошо. Во всяком случае я не слышал ни одной жалобы по поводу того, что кандидату отказано в признании его выдвижения из-за несоответствующей формы уведомления или заявления.
Зато форма подписного листа утверждена законом. И теперь пошли конфликт за конфликтом. Вот, к примеру, дело А.П. Шабалова, которое МГИК разбирала 29 октября. Можно ли считать принципиальной разницу в записи: "работающего Генеральным директором ЗАО “Центр гибких технологий безопасности” – директором Службы спасения" или работающего в ЗАО “Центр гибких технологий безопасности” Генеральным директором – директором Службы спасения"? Можно ли утверждать, что разница в записи повлияет на решение избирателя подписываться или не подписываться на данном подписном листе? Почему же из-за этого нужно заставлять кандидата переделывать бланки подписных листов и задерживать на несколько дней начало сбора им подписей? …
Еще хуже то, что форма подписного листа (Приложение № 2) не так уж строго соответствует пункту 6 статьи 30 того же закона… Кого же винить в том, что выдвижение кандидатов превратилось в театр абсурда? Законодателей, пытавшихся все досконально прописать, но пропустивших элементарные нестыковки? Или исполнителей, которые за буквой не хотят видеть суть?
Когда обнаруживаются нестыковки в московском законе о выборах, я испытываю чувство вины: недоглядел, не заметил. Но ведь я не был разработчиком этого закона, я лишь работал над поправками. Над законом работали многие: аппарат Вице-премьера Правительства Москвы А.В. Петрова, председатель и секретарь МГИК, депутат МГД С.В. Орлов. Экспертизу проводили правовое управление МГД и прокуратура. Интересно, они-то чувствуют свою вину?
Но бог с ними, с нестыковками. Не порочна ли сама идея все детально расписать? Цель благая – предотвратить возможность произвола. Результат: произвола еще больше. Кто-то уже успел пустить в ход термин "законодательный кретинизм". Я не врач и не знаю, уместно ли здесь слово "кретинизм". Может быть, лучше "абсурдизм"?»
Добавлю, что из-за этой жалобы я познакомился Александром Шабаловым, создавшим московскую «Службу спасения». За четыре года до этого депутатом Мосгордумы (как раз по моему округу) стал Олег Бочаров, который значился зам. директора «Службы спасения». Его подавали как «спасателя», гораздо позже стало известно, что он был зам. директора по связям с общественностью. А имя директора тогда мы не узнали. Оказалось, что «Служба спасения» содержится не на средства городского бюджета, а на средства Центра гибких технологий безопасности. Я спросил Шабалова о Бочарове и получил исчерпывающий ответ: не люблю паразитов. Шабалов предлагал мне оказывать ему правовую помощь за деньги, но я отказался: возник бы конфликт интересов.
Еще одним важным событием кампании стала отмена регистрации депутата Евгения Балашова. Я написал об этом заметку «Первая сенсация московских выборов». Вот выдержки из нее:
«20 ноября на заседании МГИК произошло событие, аналогов которому, по нашим данным, в Москве пока не было. Горизбирком отменил регистрацию в качестве кандидата в депутаты МГД одного из действующих депутатов – Балашова Е.Б.
История эта началась еще на заседании МГИК 8 ноября, когда было принято решение направить подписные листы, собранные в поддержку Балашова, на графологическую экспертизу. Экспертиза выявила 7 подписных листов, заполненных не рукой самих избирателей и не рукой лица, удостоверившего эти листы в качестве сборщика. Кроме того, в более чем 100 подписях дата была проставлена не рукой избирателей.
Получив результаты экспертизы, ОИК № 22, приняла 13 ноября новое решение, в котором определила, что число подписей, признанных достоверными, достаточно для регистрации кандидата. Однако член ОИК А.С. Королев вновь не согласился с решением комиссии и подал жалобу в МГИК. МГИК пришла к выводу, что ОИК не просуммировала все подписи, признанные недостоверными на основании трех проверок: самой ОИК, МГИК и экспертов УВД… В результате полного суммирования признанных недостоверными подписей таковых оказалось 416, таким образом число подписей, признанных достоверными (2064) оказалось менее необходимого (2159).
Следует отметить, что ОИК, пытаясь защитить Балашова, оказала ему "медвежью услугу". Кандидат сдал подписи 25 октября, и если бы его подписи сразу были "забракованы", он успел бы собрать новые или внести залог. Даже после проведения экспертизы было, по-видимому, еще не поздно».
Помню, когда Горбунову доложили, что у Балашова по результатам проверки не хватает достоверных подписей, он задал риторический вопрос: мы ведь ко всем кандидатам относимся одинаково?
Дальнейшее описано мной в статье, опубликованной в журнале «Выборы. Законодательство и технологии»: «Заседание городской комиссии закончилось вечером, а утром следующего дня суд принял к рассмотрению жалобу Е.Балашова, не дав представителям горизбиркома времени на подготовку к судебным прениям. В результате уже в середине дня регистрация Е.Балашова была восстановлена».
Другие важные моменты этой избирательной кампании («список четырех», снятие судом сильных кандидатов, досрочное голосование и другие способы борьбы за явку) описаны мной в подразделе 3.6.
