4.3. Предложения и поправки
В описываемый период первым шагом в борьбе за изменение избирательного законодательства стали поправки к законопроектам Клишаса–Широкова, которые я готовил весной 2017 года. Главным содержанием этих законопроектов (подготовленных явно в ЦИК) было введение голосования по месту нахождения (см. подраздел 1.4.3), но в этих проектах были и другие новеллы, в том числе полезные, но явно недостаточные. В подразделе 1.10.1 я немного писал о том что подготовил поправки, но не смог заинтересовать ими Эллу Памфилову.
Я самостоятельно подготовил поправки, их официально внесли член Совета Федерации В.П. Лукин, депутат от КПРФ В.Ф. Рашкин и три депутата от «Справедливой России» – С.М. Миронов, М.В. Емельянов и О.А. Нилов (некоторые поправки были поданы трижды). Среди наших предложений:
· перенос единого дня голосования на третье воскресенье октября;
· отмена ограничений на назначение наблюдателей (которые решили не применять на президентских выборах) для всех выборов;
· отмена ограничений для присутствия на избирательных участках представителей СМИ;
· возможность устанавливать камеры видеонаблюдения в УИК на всех выборах;
· возможность устанавливать камеры видеонаблюдения в помещениях, где принимаются протоколы УИК;
· смягчение муниципального фильтра;
· реализация Постановления Конституционного Суда РФ от 13.04.2017, в котором признаны неконституционными нормы, позволяющие отказывать в заверении списка кандидатов по одномандатным округам в случае ошибок в документах, касающихся отдельных округов;
· возможность кандидата и избирательного объединения доносить недостающие документы, необходимые для регистрации;
· снятие ограничений для российских граждан, имеющих вид на жительство в другой стране, быть членами избирательных комиссий (об этих поправках я написал 12.05.2017 отдельный пост «К вопросу о членстве в избирательных комиссиях российских граждан с видом на жительство за рубежом»);
· увеличение сроков обжалования итогов голосования и результатов выборов;
· ужесточение наказания за нарушение прав членов избирательных комиссий и наблюдателей.
Все эти поправки были отклонены. При этом по большинству отклоненных поправок за поправку голосовали почти единогласно все три фракции парламентской оппозиции (подробно об этом я писал в своем посте «Как голосовали депутаты по законопроектам Клишаса–Широкова» от 22.05.2017). В своей статье для сайта КГИ (опубликована 06.06.2017) я отмечал: «Аргументация докладчика (П.В. Крашенинникова) за отклонение многих поправок была, по моему мнению, не слишком убедительной, а иногда и некомпетентной».
Дальше я рассчитывал, что дело реформы избирательного законодательства сдвинется с мертвой точки после президентских выборов. Но процесс протекал настолько вяло, что я начал прикладывать все большие усилия в этом направлении. Как я писал в подразделах 1.14.1 и 4.2, я провел анкетирование экспертов, в том числе по вопросам срочных изменений. Далее я начал пробивать такие изменения. Подробнее об этой работе я написал в подразделе 1.14.3, здесь немного продублирую.
В ноябре 2018 года я сформулировал 18 предложений, которые делились на семь блоков: 1) правила регистрации кандидатов на выборах глав регионов (предложения 1–7); 2) правила регистрации кандидатов и списков кандидатов на иных выборах (предложения 8–10); 3) правила установления дня голосования (предложение 11); 4) правила, регулирующие наблюдение в день голосования (предложения 12 и 13); 5) правила обжалования итогов голосования (предложение 14); 6) правила подсчета голосов (предложения 15 и 16); 7) правила, регулирующие ликвидацию политических партий (предложения 17 и 18).
Эти 18 предложений я включил в первую анкету (см. подразделы 1.14.1 и 4.2). Поддержку большинства экспертов получили 17 предложений (кроме одного предложения из первого блока, его я дальше продвигать не стал). Эти 17 предложений я описал в своем посте «ПРЕДЛОЖЕНИЯ по срочным изменениям избирательного законодательства» 21 декабря 2018 года. В процессе дальнейшей работы две пары предложений были объединены, и в результате получились 15 предложений, которые затем были реализованы в виде нормативных текстов и одобрены координируемой мной Временной рабочей группой НЭС по подготовке срочных изменений федеральных законов о выборах и политических партиях. С.А. Авакьян предложил мне на основе этих предложений подготовить статью для журнала «Конституционное и муниципальное право». Такую статью под названием «Предложения по срочным изменениям федерального законодательства о выборах и партиях» я написал, и она была опубликована в мартовском номере журнала.
Далее я попытался действовать через НЭС, и мне удалось получить поддержку под четырьмя рекомендациями подписи 30–31 члена совета (из 77). Руководство ЦИК эти рекомендации проигнорировало (см. подраздел 1.14.3).
В феврале и марте 2019 года я написал ряд постов в своем ЖЖ, обосновывая свои предложения:
«Могут ли регионы сильно снизить муниципальный фильтр» (21.02.2019);
«Что думают граждане о муниципальном фильтре» (25.02.2019);
«Еще немного о муниципальном фильтре и ВЦИОМе» (26.02.1019);
«Смягчению муниципального фильтра не хватает инициаторов» (01.03.2019, его я цитировал в подразделе 1.14.3);
«Можно ли менять закон незадолго до выборов» (06.03.2019).
В это время Госдума должна была рассматривать законопроект № 655193-7 (внесенный в конце февраля большой группой депутатов, но подготовленный явно в ЦИК). И я стал готовить поправки к этому законопроекту, касавшиеся муниципального фильтра и снятия ограничений на наблюдение, а также снижения доли подписей на выборах региональных парламентов с 3 до 1%. Мне удалось договориться о внесении подготовленных мной поправок с депутатом Государственной Думы от КПРФ Ю.П. Синельщиковым и членом Совета Федерации В.П. Лукиным. К сожалению, Лукин поправки не внес. С тактической точки зрения было бы целесообразно внести разные поправки по одному и тому же вопросу – одни точно соответствующие «договоренностям 19 февраля» (см. подраздел 1.14.2), другие более радикальные. Но для этого нужны были как минимум два разных субъекта законодательной инициативы. В результате внесены были только более радикальные поправки. Так, в поправках предлагалось снять не два ограничения на назначение наблюдателей, а все три, внесенные в 2016 году. При этом коммунисты не стали вносить поправки, касавшиеся муниципального фильтра, но близкую поправку внес «справоросс» О.В. Шеин. Однако все эти поправки были отклонены.
Новый импульс попыткам реформирования дала кампания по выборам в Мосгордуму 2019 года. Уже в ходе нее значительная часть общественности осознала, насколько неблагополучна ситуация с регистрацией кандидатов на основании подписей избирателей. Вновь стала звучать тема возвращения избирательного залога.
И тут Лилия Шибанова предложила мне подготовить петицию о возвращении залога для change.org. Тут мне еще помогла сотрудница этого сервиса. В конечном счете она внесли подготовленную мной петицию, и в результате я не мог потом публиковать ее обновления. После появления петиции, я написал 15 августа 2018 года в своем ЖЖ пост «Петиция о возврате избирательного залога». В частности, я писал:
«Грандиозный скандал с регистрацией кандидатов на выборах в Московскую городскую Думу наглядно продемонстрировал то, что давно известно экспертам: система регистрации кандидатов на основании подписей избирателей дает практически неограниченные возможности для произвола в отношении неугодных кандидатов. Такие же возможности ранее продемонстрировал муниципальный фильтр – система регистрации кандидатов на губернаторских выборах на основании подписей муниципальных депутатов.
Сегодня назрела необходимость менять формат регистрации кандидатов и сделать все, чтобы подобные случаи не повторялись в будущем. Надо отнять у чиновников рычаги, которые используются для политической борьбы. Однако реформировать эти системы сложно, и результат такой реформы не вполне предсказуем. Единственный надежный выход для обеспечения реальной конкуренции на выборах – вернуть существовавшую в 1999–2009 годах возможность для кандидатов и партийных списков регистрироваться на основании избирательного залога. У кандидатов тогда будет право внести денежную сумму из средств избирательного фонда и это будет достаточным основанием для регистрации. При этом залог должен возвращаться кандидатам, получившим по итогам голосования более 5% голосов избирателей, и партиям, получившим более 3% (вариант – 2%) голосов, а в федеральном законе нужно установить потолок залога, чтобы его в регионах не могли поднимать на недосягаемую высоту».
На тот момент, когда я еще следил за петицией, под ней подписалась 41 тыс. человек. Это было хоть и прилично, но все равно явно мало для того, чтобы можно было этот вопрос продавливать.
Дальше я пытался действовать через НЭС и ЭКГ. 16 октября от ЭКГ и группы членов НЭС была подготовлена аналитическая записка «Об основных направлениях реформирования системы регистрации кандидатов и списков кандидатов» (см. подраздел 1.14.5). Затем член Общественной палаты г. Москвы (ОПГМ) Владимир Рыжков сообщил мне, что часть наших предложений поддерживается ОПГМ. Я по просьбе Рыжкова подготовил проект федерального закона «О внесении изменений в статьи 37 и 38 Федерального закона "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации"» и получил поддержку еще 14 членов НЭС. Проект был опубликован 26 ноября 2019 года на сайте МОИ. А ОПГМ официально приняла решение только 24 декабря 2019 года. При этом данное решение на сайте палаты размещено не было, его опубликовал в своем блоге Алексей Венедиктов. В моем законопроекте были реализованы четыре из шести предложений ОПГМ. Но никто не попытался мой законопроект продвигать.
