5.3. Совместный грант РФФИ и Китая
Среди программ РФФИ была и программа совместных грантов с Государственным фондом естественных наук Китая. Курганов был в Китае в 1986 году, у него сохранились контакты. И он подал заявку на грант совместно с китайским биохимиком Х.М. Чжоу (из Университета Цинхуа в Пекине).
17 сентября 1996 года мы узнали о том, что наш грант поддержан. Одной из главных целей гранта было финансирование поездок российских ученых в Китай и китайских ученых в Россию. И мы договорились о том, что в 1997 году Курганов и я поедем в Пекин, а в 1998 году китайские коллеги приедут в Москву.
Поездку мы запланировали на сентябрь 1997 года. 28 мая я выписал счет на билеты, 6 июня получил билеты, 16 июля получили официальные приглашения, 29 июля сдал бумаги в Управление внешних связей РАН для оформления визы.
Пребывание в Университете Цинхуа предусматривало наши доклады там (на английском), и 25 августа я начал работать над докладом, работал почти до самого вылета.
Вылетели из Шереметьево 15 сентября, была посадка в Новосибирске, и 16 сентября мы прилетели в Пекин. Поселили нас в гостинице, находившейся в кампусе (в старинном парке). Первый день нас в основном угощали (слишком обильно). Познакомились с несколькими коллегами, в том числе с профессором Зенги Чангом (который год спустя приезжал к нам в Москву).
На следующий день (17 сентября) нам показали Отделение биологических наук и биотехнологии. Я записал в путевом дневнике: «Первое, что бросилось в глаза – почти везде есть стенды с описанием их работ (на китайском и английском). Оборудованы лаборатории хорошо, работают, по-видимому, на серьезном уровне. Но публикуются в основном в Китае (кроме тех, кто ездит за границу)».
После обеда были наши доклады. Вот моя запись: «Вначале проф. Чанг нас представил. Я насчитал 18 слушателей. Б.И. докладывал 35 мин. Он читал по бумажке, но с хорошей дикцией. Потом ему задавали вопросы, он отвечал. Затем докладывал я. Я тоже читал по бумажке, но еще запинался. Когда я отрывал глаза от текста, я не мог произнести ни слова. Поэтому мой доклад пролился минут 50 или чуть больше. Все же два вопроса было, с помощью Чанга я кое-как их понял и ответил. После доклада Б.И. долго беседовал с Чангом и Чжоу».
На следующий день (18 сентября) нам показали площадь Тяньаньмэнь и Запретный город, потом мы ходили по магазинам (о достопримечательностях и других особенностях поездки я напишу в главе о путешествиях).
19 сентября с утра мы посетили Пекинский университет (т.е. другой университет, находящийся в Пекине), познакомились с профессором Тангом. Он нам показал лаборатории университета, кампус и археологический музей. После обеда в своем университете общались с его сотрудниками, обсуждали, в основном, возможность нашего участия в обсчете их кинетических данных. Познакомились с профессором Гуном (который через год приезжал к нам в Москву). Мы показали им программы Origin и Scientist, с которыми мы работали.
20 и 21 сентября (уикенд) мы с Кургановым ходили в центре Пекина по магазинам, а также побывали в парке Бэйхай.
22 сентября утром нас повезли в Институт биофизики. Там мы беседовали с зам. директора Джун Мей Чжоу: «Она уделила нам полтора часа, подарила буклет и ежегодник института. Ежегодник произвел впечатление, Б.И. загорелся выпускать такой у нас. Оказалось, что Д.М. Чжоу работает с обращенными мицеллами, и Б.И. с ней активно обсуждал это направление. Он также увидел в китайском журнале, который она показала, статью по денатурации фосфорилазы Б. Автора статьи на месте не оказалось, но она сделала копию статьи (реферат и подписи к рисункам – по-английски).
Она показала нам свою лабораторию. Дала нам тетрадь для визитеров. Б.И. написал слова благодарности, мы расписались. Перед нами (недели за две) расписался лауреат Нобелевской премии Aaron Klug. Б.И. полистал назад и нашел автограф Скулачева, написанный по-русски и адресованный академику КАН Ян Фу-ю, с которым он учился в МГУ. Скулачев был здесь в начале года.
Потом Чжоу повела нас к проф. Ванг. Он тоже теоретик, много работает в области кинетики, у Б.И. нашлось с ним много тем для разговора. В частности, оказалось, что в 1995 году он опубликовал статью, о которой Б.И. не знал – в Anal. Biochemistry по методу анализа кинетики фосфорилазы».
Академик Цоу в этот день был нездоров и не смог нас принять. После обеда нас водил по кампусу нашего университета Ту Чун мин (сотрудник Х.М. Чжоу), показал, в частности, библиотеку. «В библиотеке журналов много, есть русские (мы, правда, видели только по 1992 г. включительно), есть CA, BA, SCI и т.п. Но подавляющее большинство – копии (как у нас до 1973 г.). Еще в библиотеке есть компьютерный зал, подключенный к Internet.
От библиотеки пошли к главному зданию, Ту показал нам огромный компьютерный зал (на 500 компьютеров), где работают студенты».
23 сентября утром нас повезли на Великую китайскую стену. На обратном пути посетили Гробницу Минов. После обеда мы снова поехали в Институт биофизики: в этот день Цоу смог нас принять. «Беседовали с ним меньше получаса, потом он водил нас по коридору и показывал стенды. Затем ужинали вмести с Цоу, Х.М. Чжоу, Д.М. Чжоу и Вангом.
24 сентября с утра посетили Летний дворец. После обеда я показывал одному из сотрудников работу с программой Scientist. Вечером был банкет. 25 сентября улетели в Москву (тоже с посадкой в Новосибирске).
Х.М. Чжоу дал нам креатикиназу, и мы в Москве исследовали ее денатурацию и написали потом совместную с Х.М. Чжоу статью (см. подраздел 6.5). В июне 1998 года мы проводили в Москве симпозиум по денатурации и фолдингу белков (см. подраздел 7.3), на него приезжали Х.М. Чжоу, Зенги Чанг, Гун, Цоу и Д.М. Чжоу. После симпозиума они поехали в Санкт-Петербург. Первые трое совместили поездку на симпозиум с поездкой по нашему гранту, и я их сопровождал в Петербург, а Цоу и Д.М. Чжоу ездили самостоятельно.
На следующий трехлетний срок получить грант нам не удалось. Заявка даже не была принята под предлогом того, что не прочиталась дискета (хотя к печатному варианту претензий не было). Позже Курганову удалось получить новый совместный грант, но это было уже без меня.
