7.3. Международный симпозиум по структуре, стабильности и фолдингу белка, июнь 1998 года
В июне 1997 года у Курганова возник замысел проведения в 1998 году в Москве международного симпозиума по денатурации и фолдингу белка. Симпозиум был назван «Protein structure, stability and folding. Fundamental and medical aspects», он прошел с 22 по 26 июня 1998 года в нашем институте.
Первое заседание оргкомитета состоялось 17 июня 1997 года. Председателем оргкомитета был, как обычно, Б.Ф. Поглазов, а Курганов стал его заместителем. Всего в оргкомитет вошло 20 человек, больше половины – из нашего института (включая Д.И. Левицкого, Н.Б. Ливанову, ученого секретаря А.Ф. Орловского, зам. директоров Б.П. Ивашина и В.Р. Шатилова), из других институтов отмечу зам. директора Института молекулярной биологии РАН А.А. Макарова (будущий академик и директор института), В.Н. Уверского из Пущино и К.К. Туроверова из Санкт-Петербурга.
Вошла в оргкомитет и ученый секретарь Научного совета по биохимии РАН Ирина Александровна Балашова. Однако она с самого начала стала противиться желанию Курганова сделать симпозиум максимально представительным. Мол, зачем вам столько иностранцев? Достаточно трех–пяти, и симпозиум будет считаться международным. А с десятками иностранцев столько мороки.
Поэтому Курганов предложил мне стать секретарем оргкомитета. И на меня была возложена вся переписка по симпозиуму. Кроме того, я сформировал секретариат из восьми человек, который уже ближе к началу симпозиума занимался различными организационными делами.
В этот раз, в отличие от 1994 года, львиная доля переписки шла через электронную почту. Правда, у меня на рабочем месте еще не было доступа к Интернету (он появился только в конце 1999 года). Электронные письма я посылал через отдел научной информации: оставлял им дискету, и они отправляли, и так же давали мне дискету с пришедшей почтой. Только в феврале 1998 года я начал отправлять письма в том же отделе самостоятельно.
Я сохранил статистику отправленных мной электронных писем: июнь 1997 года – 26, июль – 73, сентябрь – 19, октябрь – 73, ноябрь – 35, декабрь – 108, январь 1998 года – 111, февраль – 154, март – 110, апрель – 128, май – 188, июнь – 98. Итого за год 1123 письма. Посылал я еще факсы и простые письма, но их было значительно меньше.
Я помню, что в течение нескольких месяцев я приходил на работу каждый рабочий день (что для меня никогда не было характерно – я любил работать дома, а также часто бывал в библиотеке). Пропустил я всего один день (11 марта, когда хоронил маму), и еще в один день (3 февраля, когда нам доставили стиральную машину) приехал на работу уже после окончания рабочего дня.
Сначала я собирал названия докладов. Первый вариант программы я сформировал 17 января, 12 февраля мы закончили формировать предварительную программу. Затем (и параллельно) собирал тезисы. Сборник тезисов сверстал Орловский, и 14 мая мы передали его в печать (в ОНТИ Пущинского научного центра).
В сборнике (включавшем программу, тезисы и список участников) были указаны 175 участников. Устных докладов 82, стендовых 87. Большая часть участников (119) была из России, но также 20 из США, 7 из Китая, 5 из Японии, 4 из Италии, по 3 из Великобритании и Израиля, по 2 из Германии, Дании, Швейцарии и Испании, по одному из Турции, Швеции, Польши, Кореи, Армении и Беларуси. В реальности было чуть меньше, из иностранцев не смогли приехать, кажется, двое. Впрочем, некоторая часть иностранцев – это были наши соотечественники, работавшие там (как член-корр. РАН П.Л. Привалов, представлявший США, или наш соавтор В.Л. Шныров, представлявший Испанию). С другой стороны, А.А. Галоян представлял Армению, хотя работал в основном в Москве.
Испанию представляли наши соавторы J.M. Sanchez-Ruiz и В.Л. Шныров, из Китая приехали те, с кем мы общались в нашу поездку в Пекин в сентябре 1997 года (см. подраздел 5.3). Из российских участников отмечу лишь некоторых – А.И. Арчаков, Н.Б. Гусев, Н.Г. Есипова, академик М.П. Кирпичников, А.А. Макаров, Н.К. Наградова, О.М. Полторак, О.Б. Птицын.
Деньги на проведение симпозиума мы просили у РФФИ и Миннауки. Эти деньги мы получили, но довольно поздно: деньги РФФИ пришли уже в конце симпозиума, деньги Миннауки – после. Еще одним важным источником финансирования был оргвзнос участников – 300 долларов (они покрывали, в том числе, питание во время симпозиума, встречу и проводы, а также экскурсии). Иностранные участники могли заплатить этот взнос по приезде, но нам было желательно получить эти деньги как можно раньше. Нас выручил Владимир Олегович Попов (будущий директор института и академик). У него была в это время своя фирма «Инбио», и он через английского партнера смог организовать получение взносов. Первую партию денег я получил от него 30 апреля.
Встречу иностранцев по моей просьбе организовывал Самвел Чайлян (сотрудник Галояна). Мобильные телефоны тогда еще были редкостью, их ни у кого из нас не было. Мы решили взять в аренду два аппарата, они были у тех, кто встречал иностранцев в аэропорту, а я сидел в институте у городского телефона. Накладки были, но в целом все получилось.
Заезд проходил 20 и 21 июня. 20 июня были сильный ливень и ураган. Я переждал ливень в институте, потом пошел в гостиницу «Спутник» встречать гостей. Встречал весь вечер и в начале ночи, когда закончил, общественный транспорт уже не ходил. Я пошел домой в Чертаново с Ленинского проспекта пешком, но идти оказалось непросто: приходилось все время перебираться через поваленные ураганом деревья. Только около метро Севастопольская я поймал машину, которая подвезла меня домой.
21 июня я встречал в гостинице другую партию иностранцев. В это раз встреча была дольше, и я решил заночевать в гостинице, в номере, забронированном оргкомитетом. Но не догадался взять с собой бритву, и в первый день симпозиума был небритым, так что старался не сильно вылезать на публику.
При открытии 22 июня не обошлось без накладки. Большая часть заседаний проходила в принадлежавшем ИНБИ зале во втором корпусе. Но открытие мы решили сделать в первом корпусе (где располагался не только ИНБИ, но и некоторые другие институты РАН), в зале, принадлежавшем Отделению биологии РАН. Но оказалось, что там не подключены микрофоны. Зал был не такой уж большой, и почти все лекторы могли обходиться без микрофонов. Но на свою беду мы решили, что на первом заседании должен выступить Олег Борисович Птицын. А он говорил очень тихо, у него был какой-то голосовой дефект. Как была решена эта проблема, я так и не выяснил.
Во время симпозиума у меня было по-прежнему много забот. Послушать удалось не много докладов. Свой стенд я повесил, но времени стоять около него у меня не было.
Во второй половине дня 24 июня для гостей была автобусная экскурсия по Москве. 26 июня были закрытие симпозиума и банкет, 27 июня – экскурсия в Троице-Сергиеву лавру, 28 июня – отъезд большинства участников.
Но на симпозиум приехали наши коллеги из Китая, с которыми у нас был совместный грант (Х.М. Чхоу, Зенги Чанг и Гун). Их программа включала еще несколько дней в России. 28 июня мы им организовали еще экскурсию по Москве, 29 июня утром Курганов возил их в МГУ, днем я им показывал Коломенское и Царицыно, а затем я с ними сел в поезд и поехал в Санкт-Петербург.
Я поселился с ними в гостинице. Отдельно от нас в Петербург поехали Цоу и Д.М. Чжоу из Института биофизики, они, кажется, останавливались в той же гостинице. Также отдельно в Санкт-Петербург поехала моя жена Марина и мои сыновья, они остановились у моего троюродного брата Михаила Драновского.
30 июня мы посетили Эрмитаж (Марина с сыновьями вместе с нами). Забавно было наблюдать, как по-разному вели себя китайцы. Гун пытался рассматривать каждую картину, был видно, что он готовился к поездке. Чжоу интересовали в основном ювелирные экспонаты. А Зенги Чанг сказал, что он такие же картины видел в США. Поэтому Чанг и Чжоу шли быстро, а Гун отставал, и мой сын Илья старался следить, чтобы китайцы не потерялись.
1 июля было посещение Петропавловской крепости, экскурсия на катере по рекам и каналам, а затем посещение Института цитологии РАН. 2 июля мы поехали на электричке в Петергоф (Марина с сыновьями вместе с нами), возвращались оттуда по воде и, выходя из теплохода, Зенги Чанг встретил там китайцев, с которыми работал вместе с США.
3 июля мы вернулись в Москву. В этот день в институте был семинар, где китайцы делали доклад. Потом мы вместе с ними отмечали 60-летие Курганова (его день рождения был во время симпозиума). Там же Курганов вручил мне медаль «В память 850-летия Москвы». Вечером китайцы улетели к себе домой.
