Сегодня приходится писать сразу на три темы: несколько следующих дней будет не до этого.
Конституционный суд РФ принял решение по делу о праве граждан на обжалование итогов выборов. Давать развернутый комментарий по этому решению я смогу только после ознакомления с его текстом. Пока лишь только некоторые размышления по этому поводу.
Для меня главное все же уже прозвучало:
Избиратель вправе рассчитывать на то, что его голос будет должным образом учтен при определении результатов выборов. Равно и общественный интерес состоит в объективных итогах выборов и формировании на этой основе органов власти. Конституционное значение активного избирательного права не исчерпывается одним лишь обеспечением свободного участия в голосовании. Оно также сохраняет силу при подсчете голосов и подведении итогов выборов. Иной подход ставил бы под вопрос конституционную ценность не только избирательных прав, но и самих институтов представительной демократии.
Если бы это не было признано, можно было бы завершать деятельность в области российского конституционного права. А так – еще можно бороться.
Я не совсем согласен с Сергеем Пархоменко, утверждающим, что «Конституционный суд прямо противоречит в своем решении ясно выраженной воле кремлевского начальства». И дело тут не только в страхе перед Страсбургом, которого раньше почему-то не было. На самом деле не кремлевское начальство заставляло представителей госорганов в Суде заявлять, что «избирательное право гражданина исчерпывается актом его голосования». Наверное, оно заставляло отвергать требования заявителей, но это ничего не значит. У каждого «полицейского» своя роль – кто-то играет злого, кто-то доброго. Но все-таки доходить в утверждениях до абсурда обычно не заставляют. Это не из-за начальства, это у них такой менталитет.
Для меня юрист – это человек, который использует свои специальные знания для защиты прав других людей. Так же как врач использует свои специальные знания для защиты здоровья других людей. Да, человек с медицинским образованием может начать использовать свои специальные знания для того, что бы убивать людей или вредить их здоровью. Но его тогда перестанут считать врачом. Почему мы считаем юристом того, кто использует свои специальные знания с целью ущемлять права других граждан?
И я повторяю вопрос преподавателям конституционного права, который задавал месяц назад: какую оценку вы поставите студенту, который вам скажет, что фальсификация выборов не нарушает права избирателей? И можно теперь добавить: какую оценку заслуживают представители органов власти в Конституционном суде по этому делу?
А теперь попробую плавно перейти ко второй теме. В проекте Избирательного кодекса, за который ассоциацию «ГОЛОС» Минюст обвинил в политической деятельности, написано примерно то, что сегодня сформулировал Конституционный суд: «Активное избирательное право, право голосовать на референдуме включает право избирателя на то, чтобы его голос был учтен в соответствии с его волеизъявлением».
Меня некоторые коллеги критикуют за то, что я в своем блоге признал: работа «ГОЛОСа» над Избирательным кодексом подпадает под определение политической деятельности, которое дано в законе об «иностранных агентах». В связи с этим я должен сделать одну оговорку и скорректировать свою позицию.
Оговорка состоит в том, что я считаю это самое определение политической деятельности в нормативном единстве с другими положениями данного закона не соответствующим Конституции РФ – как вводящую несоразмерные ограничения для деятельности общественных организаций. Но обжалование закона в Конституционном Суде – процесс долгий, а пока нужно все же как-то уживаться с этим законом.
А коррекция позиции вот в чем. В определении политической деятельности сказано: «в целях воздействия на принятие государственными органами решений, направленных на изменение проводимой ими государственной политики». То есть ключевым является вопрос: является ли целью изменение государственной политики?
Но тогда сразу возникает следующий вопрос: а что такое государственная политика? То ли это текущие изменения законодательства под влиянием конъюнктурных обстоятельств, то ли стратегическая линия на реализацию потенциала, заложенного в Конституции РФ, демократизацию политической системы страны, обеспечению прав и свобод человека и гражданина.
Если первое, то да: Избирательный кодекс направлен на изменение такой политики. Если второе, тогда получается, что он-то как раз и в русле государственной политики. И сегодняшнее решение Конституционного суда это подтверждает.
Интересно, Минюст, прокуратура и суд готовы признать, что государственная политика не направлена на реализацию потенциала, заложенного в Конституции РФ, демократизацию политической системы страны, обеспечению прав и свобод человека и гражданина?
И третья тема – это, скорее, курьез. Занимаясь Избирательным кодексом, я не всегда успевал отследить и проанализировать текущие события. И вот сегодня, готовясь к очередной лекции, обнаружил забавное обстоятельство.
Когда Дмитрий Медведев признал, что 7%-ный барьер чрезмерен, единороссы, вместо того чтобы просто вернуть 5%-ный барьер, придумали сложную юридическую конструкцию с сохранением 7%-ного барьера и «утешительными» мандатами для тех, кто получает между 5 и 7%. В большинстве случаев это им ничего не дало, в некоторых – дало небольшую выгоду. А вот оказалось, что в октябре 2010 года в Белгородской области «Единая Россия» от этого сама пострадала: при 5%-ном барьере она получила бы 13 мандатов, а при этой дурацкой системе получила 12.
Жаль, что мы это не обнаружили 2,5 года назад: может быть, удалось бы убедить их отказаться от этой глупости.
Вот написал это и думаю: есть ли связь этой третьей темы с первыми двумя? Наверное, есть. Общая проблема: кто у нас пишет законы и кто их исполняет. Юристы?