2.3. Кампания Гусевой
Более активно я участвовал в кампании по выборам мэра Москвы. Первоначально я помогал Елене Борисовне Гусевой. Она работала помощницей депутата Мосгордумы Д.И. Катаева (я в это время также был его помощником, но на общественных началах), была муниципальным депутатом в Левобережном районе Москвы и зам. председателя не зарегистрированного общественного объединения «Независимая организация по развитию самоуправления» (НОРС, ее председателем был Катаев). Гусева уведомила МГИК о своем выдвижении 18 сентября. Меня она назначила своим доверенным лицом (зарегистрирован 25 сентября).
Я взял в Институте биохимии отпуск сразу на три месяца. Такая возможность у меня была, так как я в предыдущие годы не оформлял отпуск: мой шеф Курганов брал отпуск на два летних месяца и проводил его в том же СНТ, а я его замещал, большую часть времени проводя на даче, но периодически наезжая в институт, заодно выполняя роль посредника между институтом и Кургановым.
Разумеется, никаких шансов на победу у Гусевой не было, как их не было и у других соперников Лужкова. Однако, если бы ей удалось зарегистрироваться, она могла бы привлечь внимание к проблемам местного самоуправления в Москве и ряду других острых проблем московского хозяйства, и это было бы очень важно и полезно. Но для регистрации нужно было собрать около 70 тыс. подписей московских избирателей – задача чрезвычайно трудная, почти непосильная без административного ресурса. Либо нужно было внести залог в размере 4,5 млн руб. Таких денег у Гусевой не было, и она решила собирать подписи.
Поскольку Гусева опиралась на НОРС, в которую по ее словам входило около 400 муниципальных депутатов Москвы, я полагал, что сбор огромного числа подписей – задача тяжелая, но посильная. Но, к сожалению, большая часть этой организации со сбором подписей не помогла.
Сам я сбором подписей не занимался. Почти не занимался и агитацией, лишь создал Елене Борисовне персональный сайт на платформе narod.ru (там же, где был и мой сайт). В основном оказывал помощь в юридических вопросах. Позже у Гусевой появились юристы – молодая супружеская пара из Кемерово.
Из дел, которыми я занимался, больше всего запомнилась коллизия с московским избирательным кодексом, в которой я сам частично был виноват: допустил ошибку при подготовке первой редакции закона, но потом при доработке закона ее никто не исправил. Оказалось, что приложение к кодексу о форме подписного листа не соответствовало его тексту, а также тексту Федерального закона: в нем дополнительно требовалось указывать дату выдачи паспорта избирателя. Я подготовил 23 сентября запрос в МГИК, который Гусева подписала, и присутствовал на заседании 25 сентября, где этот запрос обсуждался. Хитрый Горбунов не захотел признать, что приложение не соответствует федеральному закону и указывать дату выдачи не требуется, и большинство членов МГИК с ним согласилось. Пришлось на следующий день писать запрос в ЦИК. Оттуда вскоре пришел ответ за подписью члена ЦИК В.И.Бутаева от 2 октября. И затем уже я, как доверенное лицо, написал в МГИК письмо с требованием отменить протокольное решение от 25 сентября.
Еще один эпизод я подзабыл, но его след сохранился в моем архиве. «Независимая газета» написала о пресс-конференции Юрия Лужкова, проведенной сразу после его заявления о намерении баллотироваться в мэры столицы, и при этом сообщила, что Юрий Михайлович взял на этой неделе предвыборный отпуск. После публикации Гусева обратилась в МГИК за разъяснениями: в каком качестве Юрий Лужков провел пресс-конференцию – в качестве мэра или в качестве претендента на этот пост? Если во втором, то можно ли всем кандидатам провести пресс-конференцию в данном помещении?
МГИК решила, что «Независимая газета» неправильно осветила событие и ей надо вынести предупреждение. Написавшая об этом «Столичная вечерняя газета» заодно упрекнула Гусеву: мол, она должна была знать, что мэр обязан уйти в отпуск только после регистрации.
В ответ я подготовил письма от имени Гусевой в обе газеты. В письме в «Столичную вечернюю газету» Гусева утверждала, что публикация затронула ее честь и достоинство кандидата, и требовала опубликовать ее реплику. В реплике Гусева писала, что прекрасно знает требования закона и не ссылалась на фразу об отпуске, поскольку ее запрос был связан совсем не с тем, ушел Лужков в отпуск или нет, а с тем, какие вопросы на пресс-конференции обсуждались. Из публикаций в разных газетах следовало, что Лужков проводил пресс-конференцию не в качестве действующего мэра, а в качестве претендента на этот пост. Реплика, разумеется, опубликована не была.
В октябре я начал работать в Независимом институте выборов (НИВ) и занялся кампанией другого кандидата, Александра Евгеньевича Лебедева, о чем я буду писать дальше. Этому предшествовала беседа с председателем совета директоров НИВ Александром Владимировичем Иванченко. Он меня расспрашивал в том числе и о Гусевой. Результатом разговора стало, во-первых, разрешение продолжать заниматься кампанией Гусевой. Во-вторых, Гусева получила финансовую поддержку от банка Лебедева.
По моим данным, Гусева сумела собрать лишь около половины необходимого числа подписей, то есть примерно 35 тысяч, что тоже можно было считать немалым достижением. Не знаю, правда, много ли было среди них «рисованных»: далеко не все сборщики внушали доверие. Я убеждал ее сдать то количество, которое было: тогда в решении МГИК это количество было бы зафиксировано, и она приобрела бы репутацию кандидата, который смог собрать большое число подписей. Но она ко мне не прислушалась, надеясь непонятно на что. День 22 октября – крайний срок сдачи подписей – был очень суматошным и нервным. Юристы даже предлагали дособрать подписи и послать их по почте, уговорив почтового служащего поставить штамп задним числом: так они делали с налоговыми декларациями. Видно было, что они плохо понимали специфику избирательного процесса, где никто никогда не принимал подписные листы по почте.
В общем, 22 октября Гусева выбыла из избирательной гонки, и я мог сосредоточиться на кампании Лебедева. О ней я напишу в следующем разделе.
