3.3. Дополнительные выборы депутатов Московской городской Думы и советников районных Собраний в 2000 году
3.3.1. Дополнительные выборы депутата Мосгордумы по округу № 19
3.3.2. Дополнительные выборы депутата Мосгордумы по округу № 23
16 апреля 2000 года в Москве прошли дополнительные выборы советников районных Собраний и дополнительные выборы депутата Московской городской Думы по округу № 19. Совместить их с президентскими, назначенными на 26 марта, не удалось, так как те возникли неожиданно, после внезапной отставки Бориса Ельцина 31 декабря 1999 года, и, в соответствии с Конституцией, проводились в укороченные сроки. Закон не позволял в начале января назначать выборы на 26 марта, поэтому их назначили на 16 апреля: если бы на президентских выборах потребовался второй тур, то они совместились бы с ним. Но второй тур не потребовался, выборы не удалось совместить с федеральными, и в результате явка была крайне низкой. Выборы депутата Мосгордумы из-за низкой явки были признаны несостоявшимися, но для выборов советников порога явки не было. И явка на тех выборах в среднем составила 11%, антирекорд (4,4%) установил один из округов района Гольяново.
Дополнительные выборы советников были достаточно масштабными: они проходили в 110 округах 68 районов, и замещался 261 мандат. Основной причиной было то, что на основных выборах советников, 19 декабря 1999 года, значительная часть избирателей проголосовала против всех кандидатов. Причина такого голосования, на мой взгляд, состояла в том, что значительную часть избирателей районные выборы не интересовали: они пришли голосовать за кандидатов в мэры Москвы и в депутаты Госдумы, поэтому на выборах советников выбирали самый простой вариант. За этими выборами я наблюдал как член МГИК, поэтому о них напишу в подразделе 4.2.2.
3.3.1. Дополнительные выборы депутата Мосгордумы по округу № 19
Дополнительные выборы депутата Мосгордумы по округу № 19 проводились в связи с тем, что депутат по этому округу Игорь Лисиненко был избран 19 декабря 1999 года депутатом Госдумы и сложил полномочия депутата Мосгордумы. Избирательный округ состоял из трех районов Юго-Восточного административного округа – Капотни, Люблино и Марьино. На этих выборах от Объединения «Яблоко» выдвигался Алексей Захаров (он был одним из лидеров Клуба избирателей Академии наук, затем в 1995–1999 годах депутатом Государственной Думы и, как я позже узнал, закончил ту же 444-ю школу, что и я). И я сотрудничал с его штабом.
Всего были зарегистрированы пять кандидатов: помимо Захарова, еще бывший депутат Московской городской Думы О.О. Сергеева, врач О.И. Касько, генеральный директор некоммерческого экологического центра «ОЗОН» А.А. Лычаков (его поддерживал музыкант Сергей Троицкий – Паук) и председатель Президиума Московской коллегии адвокатов «Защита» М.Ю. Фомичев. Фомичев представлялся также как внештатный помощник председателя городской Думы Владимира Платонова (после выборов одна из газет это опровергла со ссылкой на аппарат Мосгордумы). Фомичева поддерживала то ли префектура, то ли управа района Марьино.
Выборы отличились наглыми фальсификациями в районе Марьино (в Капотне, по-видимому, были более стандартные манипуляции с досрочным голосованием, в Люблино было относительно чисто). Это был первый случай доказанных фальсификаций в Москве. О них я подробно написал в своей книге, и здесь приведу выдержки из нее.
«"Яблоко", выдвинувшее Захарова, направило членов участковых комиссий или наблюдателей на все участки избирательного округа. Почти все они сразу же после окончания подсчета голосов получили заверенные копии протоколов. Эти копии были немедленно собраны и доставлены в штаб "Яблока", где данные из них ввели в компьютер.
Сразу же обнаружилось, что на четырех участках района Марьино в протоколах не выполняются контрольные соотношения. Было ясно, что эти протоколы должны были быть изменены, причем по закону об этом необходимо было известить наблюдателей, присутствовавших при составлении первого протокола. Около 2 часов ночи из штаба "Яблока" позвонили в территориальную комиссию и узнали, что итоги голосования по району уже подведены, и итоговый протокол подписан. Стало понятно, что наблюдателей от "Яблока" не известили о составлении повторных протоколов, и было решено написать заявления в окружную и территориальную комиссии. В заявлениях было также обращено внимание на пять участков, где число бюллетеней, извлеченных из урн, было значительно меньше числа бюллетеней, выданных избирателям – различие составляло от 17 до 50 бюллетеней. Вызывало сомнение, что избиратели могли унести так много бюллетеней – до 20% от числа бюллетеней в стационарных ящиках; скорее всего, это свидетельствовало об ошибке при подсчете числа проголосовавших избирателей.
В заявлениях, подписанных Захаровым, содержалась просьба провести повторный подсчет голосов на 9 участках. Одно заявление было передано в окружную комиссию членом городской комиссии с правом совещательного голоса от Явлинского И.Р. Вильдановым 17 апреля в 10 часов, другое в то же утро автор этой книги передал в территориальную комиссию района Марьино.
Окружная комиссия обсудила заявление Захарова в тот же день после того, как территориальная комиссия района Марьино сдала им свой протокол и сводную таблицу. Автор книги присутствовал на этом заседании. Представители территориальной комиссии сказали, что по тем участкам, где были ошибки, проводился пересчет, и на протоколе было указано "Повторный". А наблюдателей на пересчете не было, так как они ушли, и их нельзя было найти. Я попросил председателя территориальной комиссии В.И. Сигала показать эти повторные протоколы, но он сказал, что у него с собой их нет. По поводу большого количества унесенных бюллетеней у членов окружной комиссии никаких сомнений не возникло: главное, что контрольное соотношение выполняется, а то, что много унесли, по их мнению не удивительно – все может быть.
После заседания я попросил Сигала показать мне протоколы, и он обещал это сделать на следующий день. Но 18 апреля он категорически отказался это сделать. Присутствовавшая при этом разговоре зав. орготделом районной Управы О.Я. Калачева обещала мне помочь получить копии протоколов, но слова своего не сдержала.
Вечером 17 апреля окружная комиссия сдала итоговый протокол и сводную таблицу в городскую комиссию… 18 апреля в штаб "Яблока" поступила сводная таблица территориальной комиссии района Марьино. Знакомство с этой таблицей вызвало настоящий шок. Во-первых, оказалось, что явка в Марьино по данным территориальной комиссии составила 25,4%… По сводке на 20 часов, явка в этом районе составляла 18,9%. По данным из копий протоколов явка получалась 21,3%.
Расхождения между копиями протоколов и сводной таблицей были обнаружены по 20 участкам… На … 17 участках расхождения были однотипные. По сравнению с первичными протоколами снижено число погашенных бюллетеней и повышено число бюллетеней, выданных избирателям на участке в день голосования, число бюллетеней, содержащихся в стационарных ящиках, и число действительных бюллетеней. Причем расхождения не мелкие. Так, по числу бюллетеней, выданных избирателям на участке в день голосования: на 4 участках ровно на 100, на 4 участках ровно на 200, на 4 участках ровно на 300, на 2 участках ровно на 400, на одном участке на 360, на одном участке на 404, на одном участке на 420.
Разумеется, расхождения коснулись и голосов, поданных за кандидатов. В этом отношении разнообразие было большим. Так, на некоторых участках у каждого из 5 кандидатов прибавилось одинаковое количество голосов: по 20, 40 или 60. На одном участке у всех прибавились голоса, но не поровну, а почти пропорционально тому, что было. На одном участке у четырех кандидатов прибавилось по 10–20 голосов, а у М.Ю. Фомичева – 300. На некоторых участках прибавились голоса только у лидеров: например, на одном участке у А.К. Захарова прибавилось 100 голосов, а у Фомичева – 198, на другом участке у Захарова прибавилось 20 голосов, у О.О. Сергеевой – 100 голосов, а у Фомичева – 300. Был и участок, где, наоборот, голоса добавились только у аутсайдеров.
В тот же день, 18 апреля, я сообщил об обнаруженных расхождениях на заседании городской комиссии, на котором обсуждались результаты выборов. Комиссия поручила разобраться в этом деле В.Н. Воронову, который курирует ЮВАО. Я передал Воронову имевшиеся у меня материалы. На следующем заседании комиссии, 27 апреля, Воронов доложил, что факты, которые я сообщил, подтвердились. Дальнейшее разбирательство городская комиссия поручила окружной.
В тот же день, 27 апреля, А.Ю. Бузин подал в Люблинскую межрайонную прокуратуру заявление с просьбой возбудить уголовное дело по факту фальсификаций. Прокуратура целый месяц молчала: помощник прокурора, которому поручили заниматься этим делом, болел.
Одновременно "Яблоко" начало готовить жалобу в Люблинский межмуниципальный суд на бездействие окружной комиссии и территориальных комиссий районов Марьино и Капотня. В жалобе речь шла не только о неправильном подсчете голосов в районе Марьино, но и о нарушениях при досрочном голосовании и голосовании на дому. Жалоба была подана 16 мая.
В тот же день, 16 мая, состоялось, наконец, заседание окружной комиссии. На нем присутствовали также Воронов, секретарь городской комиссии О.В. Чернова и я. Было принято решение признать недействительными итоги голосования по 19 участкам района Марьино, "так как они не позволяют с достоверностью установить результаты волеизъявления избирателей". Мое предложение – выяснить, как такое могло произойти, не получило поддержки. Не было принято во внимание и то обстоятельство, что волеизъявление избирателей нетрудно установить, пересчитав бюллетени.
24 мая состоялось еще одно заседание окружной комиссии. На нем был утвержден повторный протокол об итогах голосования и принято решение обратиться в городскую комиссию с просьбой рассмотреть вопрос о целесообразности сохранения территориальной комиссии района Марьино в существующем составе. Текст решения начинался словами: "Рассмотрев исковое заявление региональной партии “Яблоко” города Москвы ..." Эта неудачная фраза послужила для "Яблока" основанием требовать отмены данного решения».
Дальше был суд, на котором я был только зрителем, а интересы «Яблока» представляли Андрей Бузин и Ирек Вильданов. Суд признал недействительными итоги голосования по 18 участкам, отменил решение окружной комиссии от 24 мая в связи с тем, что комиссия не имела право рассматривать жалобу, которую принял к рассмотрению суд, а также принял решение расформировать территориальную избирательную комиссию района Марьино. Но я отмечал: «Увы, и в этом решении оказался подвох. В ходе судебного заседания никому в голову не пришло уточнить, что в тот момент в районе действовали две территориальные комиссии – по выборам советников и по выборам Президента. Выборы депутата городской Думы вопреки закону проводила комиссия по выборам Президента, и ее полномочия должны были быть прекращены после того, как закончились выборы. Так что расформирование этой комиссии имело чисто символическое значение. В то же время территориальная комиссия по выборам советников продолжала действовать, хотя она и состояла из тех же людей.
Представители «Яблока» сообщили о судебном решении в СМИ, и в течение недели последовали три публикации: в газетах «Известия», «Новые известия» и «Московский комсомолец».
После того как в суде представитель ТИК Марьино признала, что итоги сфальсифицированы (сама она в этом не участвовала), прокуратура возбудила уголовное дело. Всю вину взял на себя председатель ТИК Сигал. По данным следствия, «Сигал В.И., будучи председателем территориальной избирательной комиссии района Марьино г. Москвы, являясь должностным лицом, при подведении итогов дополнительных выборов депутата Московской городской Думы, состоявшихся 16 апреля 2000 года, вопреки интересам службы, в результате ложно понятых интересов государства, умышленно, с целью признания выборов состоявшимися, внес в сводную таблицу территориальной избирательной комиссии района Марьино заведомо ложные сведения, завысив количество проголосовавших избирателей и изменив соответственно количество поданных голосов за каждого кандидата». Как показал на следствии Сигал, «это было им сделано с целью экономии государственных средств, чтобы не проводить повторные выборы... Никто из членов ТИК не знал о том, что он внес изменения в сводную таблицу... Никакого давления на него с целью внесения заведомо ложных сведений никто не оказывал».
Следствие пришло к выводу, что «в действиях Сигала В.И. содержатся признаки составов преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 286 УК РФ – превышение должностных полномочий, то есть совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан, а также охраняемых законом интересов общества и государства, и ст. 142 УК РФ, то есть заведомо неправильный подсчет голосов». Уголовное дело было 9 октября 2000 года прекращено вследствие акта амнистии.
3.3.2. Дополнительные выборы депутата Мосгордумы по округу № 23
Еще одна кампания по дополнительным выборам депутата Мосгордумы прошла в округе № 23. Здесь сложил полномочия депутат Виктор Двуреченских: его назначили председателем Контрольно-счетной палаты Москвы вместо Сергея Шохина, избранного в декабре 1999 года депутатом Госдумы. В избирательный округ входили три района Южного административного округа – Бирюлево Восточное, Бирюлево Западное и Орехово–Борисово Северное. Выборы были назначены на 4 июня.
На этих выборах не было кандидата от «Яблока», но команда «яблочников» на коммерческой основе (в рамках «Агентства политического консалтинга», возглавлявшегося руководителем московской организации партии Натальей Бородиной) работала на кандидата Юрия Попова, председателя Военно-научного центра «Отечество и воин». Помимо него, было еще шесть кандидатов, при этом административный ресурс (по крайней мере в районе Орехово–Борисово Северное) поддерживал директора Дирекции единого заказчика по ремонту дорог и благоустройству ЮАО Е.М. Подзорова. О голосовании на этих выборах я написал в своей книге:
«После того, как 16 апреля 2000 г. не состоялись из-за недостаточной явки избирателей выборы по округу № 19, стало ясно, что выборам по округу № 23 грозит та же участь. Нетрудно было предсказать, что 4 июня, когда значительная часть москвичей окажется загородом, к избирательным урнам придет еще меньше избирателей, чем 16 апреля. И организаторы выборов сделали ставку на досрочное голосование… В результате предпринятых действий доля досрочно проголосовавших оказалась значительной: во всех трех районах она составила 2,6–2,7% от числа всех избирателей. Общая же явка оказалась рекордно низкой: в Орехово–Борисово Северном и Бирюлево Восточном 10,1%, а в Бирюлево Западном 8,6%. Таким образом, доля досрочно проголосовавших от числа избирателей, принявших участие в выборах, составила: в Орехово–Борисово Северном 25,8%, в Бирюлево Восточном 26,7%, а в Бирюлево Западном 30,3%. Разумеется, выборы были признаны несостоявшимися…
Еще до дня голосования в штаб кандидата Попова стала поступать информация о том, что в ходе досрочного голосования в территориальной комиссии района Орехово–Борисово Северное возможны нарушения в пользу Подзорова. Были предприняты меры с целью получить копии списков досрочно проголосовавших избирателей. Однако, закон не разрешает членам избирательных комиссий получать копии списков избирателей. В территориальной комиссии и большинстве участковых комиссий членам команды Попова не позволили снять копии, но на некоторых участках им удалось частично переписать данные из списков.
Сразу же было обращено внимание на то, что среди досрочно проголосовавших числится много мужчин призывного возраста (1980–82 года рождения). Была произведена выборочная проверка, в результате которой было выявлено несколько человек, которые находились в это время в армии, но числились досрочно проголосовавшими. Было найдено также несколько человек, которые не голосовали или пришли голосовать в день голосования, но тоже числились проголосовавшими досрочно. От трех избирателей удалось получить заявления о том, что они не голосовали, и еще от трех – о том, что их сын или внук находится в армии.
Имелась информация и иного рода. Некоторые пожилые люди сообщили агитаторам Попова, что к ним приходили социальные работники и вынудили их досрочно проголосовать за Подзорова. Писать заявления эти избиратели отказались, так как не захотели портить отношения с собесом. Тем не менее нетрудно было увидеть, что среди избирателей, досрочно проголосовавших в территориальной комиссии, числится много людей преклонного возраста (1907–16 годов рождения). Даже если некоторые из них были в состоянии дойти до избирательного участка, трудно поверить, что они шли голосовать в территориальную комиссию, которая гораздо дальше от их дома.
Кроме того, член территориальной избирательной комиссии района Орехово–Борисово Северное с правом совещательного голоса А.Б. Барский, просматривая заявления избирателей на досрочное голосование, пришел к выводу, что многие из них заполнены одним почерком. Однако, без графологической экспертизы апеллировать к этому факту было невозможно.
Вечером 4 июня, уже после того, как избирательные участки закрылись, в окружную избирательную комиссию были переданы шесть заявлений от граждан о том, что они или их дети не голосовали досрочно. К заявлениям были приложены составленные в участковых комиссиях акты о том, что данные избиратели числятся проголосовавшими досрочно. Окружная комиссия приняла решение образовать для проверки этих фактов рабочую группу.
Рабочая группа вначале опросила граждан, написавших заявления, а затем (13 июня) провела проверку в территориальной избирательной комиссии. Она убедилась в том, что упомянутые избиратели числятся проголосовавшими досрочно и в списке есть подписи о получении избирательных бюллетеней. Заявлений от этих избирателей о досрочном голосовании территориальная комиссия в момент проверки представить не смогла.
В тот же день, 13 июня, окружная комиссия приняла решение, в котором признала наличие нарушений при составлении списков избирателей и проведении досрочного голосования в территориальной избирательной комиссии района Орехово–Борисово Северное и не рекомендовала председателя территориальной комиссии В.Г. Пекову в дальнейшем для работы в составе избирательных комиссий. От сотрудника префектуры ЮАО поступила информация, что Пекова подала заявление о сложении полномочий члена территориальной комиссии. В то же время стало известно, что Пекова назначена заведующей орготделом Управы района Орехово–Борисово Северное. В общем, человек выполнил поставленную перед ним задачу и пошел на повышение…
15 июня автор этой книги обратился с заявлением в Московскую городскую избирательную комиссию, в котором просил поручить окружной комиссии передать в прокуратуру материалы, связанные с досрочным голосованием в территориальной комиссии района Орехово–Борисово Северное. 26 июня доверенное лицо Попова Н.В. Морозов подал заявление в Нагатинскую межрайонную прокуратуру с просьбой о возбуждении уголовного дела по факту фальсификаций при досрочном голосовании. Мое заявление было рассмотрено на заседании городской комиссии только 25 июля (ранее заседаний не было). Было решено принять к сведению, что прокуратура этим вопросом занимается, и обратиться в прокуратуру с просьбой проинформировать комиссию о проведенном расследовании.
Ответа из прокуратуры Морозов не получил в течение трех месяцев. Лишь после обращения в прокуратуру Москвы председателя Политсовета Региональной партии "Яблоко" г. Москвы, депутата Государственной Думы РФ В.В. Игрунова Нагатинская межрайонная прокуратура возбудила 3 октября уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ст. 142 УК РФ.
3 декабря уголовное дело было прекращено. В постановлении о прекращении дела признавались факты нарушения законодательства территориальной комиссией района Орехово–Борисово Северное при проведении дополнительных выборов депутата городской Думы. Виновные в этих нарушениях установлены не были. Следователь прокуратуры Д.Б. Анищенко сделал вывод, что "в действиях неустановленных работников ТИК района Орехово–Борисово Северное во время проведения дополнительных выборов депутата в Московскую городскую Думу не содержится состава преступления, предусмотренного ст. 142 УК РФ, т.к. данные выборы были признаны несостоявшимися".
Это постановление нуждается в комментарии. Во-первых, непонятно, какое отношение признание выборов несостоявшимися имеет к конкретным фактам подлога. Во-вторых, в заявлении Морозова обосновывалось, что подлог был возможен и в отношении голосов других избирателей. Прокуратура же сочла достаточным только подтвердить те факты, которые уже были выявлены ранее. Получается интересная картина: факты нарушений выявляет тот, кто имеет для этого мало возможностей, а те, кто уполномочен проводить расследование, не желают делать ничего больше, чем проверять уже установленные факты».
К этому тексту стоит сделать несколько добавлений. Мне самому пришлось разговаривать с избирателями и просить их написать заявления. А потом мне докладывали, что заявление просил написать человек с моими приметами (ситуация, напоминавшая рязановских «Стариков-разбойников»).
Отдельно хочется написать про Веронику Пекову. Впервые я с ней столкнулся чуть раньше, в марте того же года, когда разбирал отказы в регистрации пяти кандидатам на выборах советников районного Собрания в Орехово-Борисово Северном (см. подраздел 4.2.2). Я понял, что она – знакомая сотрудницы аппарата МГИК Екатерины Максимцовой. Когда я появился в ТИКе в день голосования на выборах депутата Мосгордумы, она меня встретила весьма сурово. Но через некоторое время резко изменилась. Я предполагаю, что она позвонила Максимцовой, и та ей подсказала, что со мной надо вести себя иначе. Она стала льстить, просить помочь им и т.п. В результате я тоже подобрел, провел с ТИК довольно много времени, что не помешало мне сделать соответствующие выводы.
Но история с Пековой на этом не закончилась. Вот что писал в декабре 2002 года Андрей Бузин: «В территориальную избирательную комиссию района “Орехово-Борисово Северное” районным Собранием была выдвинута начальник отдела районной Управы Пекова В.Г. … В 2000 году … Нагатинской межрайонной прокуратурой (уголовное дело №179762) было установлено, что в указанной ТИК было сфальсифицировано досрочное голосование… На основании имеющихся фактов вышестоящая окружная избирательная комиссия даже вынесла решение, в котором, в частности, сказано: “не рекомендовать председателя ТИК района “Орехово-Борисово Северное” Пекову В.Г. в дальнейшем для работы в составе избирательных комиссий” (данное решение было направлено в МГИК). Все это автор данной заметки напомнил членам МГИК при рассмотрении вопроса по Пековой, и даже представил копии упомянутых документов, с которыми все члены МГИК внимательно ознакомились. После этого Пекова В.Г. подавляющим большинством голосов была не только включена в состав ТИК, но и назначена ее председателем». Об этом же была статья Екатерины Пичугиной и Андрея Бузина в «МК» в феврале 2003 года под заголовком «Кадры решат все».
А на президентских выборах 2004 года в ТИК района Орехово-Борисово Северное были зафиксировано переписывание протоколов, однако прокуратура отказалась возбуждать уголовное дело, о чем председатель ЦИК Александр Вешняков с возмущением писал Генеральному прокурору. Далее – цитата из моей статьи «ЦИК не доволен московской прокуратурой: «Председателем ТИК района "Орехово-Борисово Северное" являлась В.Г. Пекова, которая не раз была "героем" материалов нашего сайта… И после каждого "подвига" она получала повышение. Вот и теперь (цитирую сайт района): "Решением депутатов муниципального Собрания муниципального образования Орехово-Борисово Северное от 08.04.2004 г. № 01-03-11 руководителем муниципалитета назначена Пекова Вероника Геннадьевна". Решение о назначении было принято в тот самый день, когда МГИК признала факты нарушений со стороны ТИК на президентских выборах».
