Вот события этого периода, отраженные в моей хронике:
Май 1987 г. – первая демонстрация общества "Память" в Москве, встреча Б.Н.Ельцина с демонстрантами.
Июнь 1987 г. – публикация в журнале "Знамя" повести М.Булгакова "Собачье сердце", в "Новом мире" – романа А.Платонова "Котлован" и статьи Н.Шмелева "Авансы и долги", в журнале "Нева" – поэмы А.Ахматовой "REQUIEM", в "Огоньке" – последней главы мемуаров И.Эpенбуpга "Люди, годы, жизнь" и статьи В.Поликаpпова "Федор Раскольников".
19 июня 1987 г. – возвращение городу Устинов названия Ижевск.
21 июня 1987 г. – выборы в местные советы нар. деп. (с экспериментальными многомандатными округами).
25–26 июня 1987 г. – Пленум ЦК КПСС рассмотрел вопрос "О задачах партии по коренной перестройке управления экономикой".
30 июня 1987 г. – ВС СССР принял Закон СССР "О государственном предприятии (объединении)".
17 июля 1987 г. – ЦК КПСС и СМ СССР приняли 10 совместных постановлений по перестройке управления экономикой.
Август 1987 г. – впервые безлимитная подписка на газеты и журналы.
21 октября 1987 г. – Пленум ЦК КПСС, конфликт Б.Н.Ельцина с руководством партии.
2–3 ноября 1987 г. – доклад М.С.Горбачева "Октябрь и перестройка: революция продолжается" на торжественном заседании, посвященном 70-летию Октябрьской революции.
11 ноября 1987 г. – пленум МГК КПСС избрал Л.Н.Зайкова 1 секретарем МГК вместо Б.Н.Ельцина.
7–10 декабря 1987 г. – встреча Р.Рейгана и М.С.Горбачева в Вашингтоне. Подписание Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности.
Январь 1988 г. – начало публикации в "Новом мире" романа Б.Пастеpнака "Доктор Живаго" и статьи А.Нуйкина "Идеалы или интересы", в журнале "Октябрь" – романа В.Гpоссмана "Жизнь и судьба", публикация в журнале "Знамя" пьесы М.Шатpова "Дальше... дальше... дальше".
6 января 1988 г. – отменено присвоение имени Л.И.Брежнева городу Набережные Челны, Черемушкинскому р-ону Москвы, площадям в Москве и Ленинграде.
4 февраля 1988 г. – Верх. суд СССР отменил приговор 1938 г. в отношении Н.И.Бухарина и др. ("антисоветский право-троцкистский блок").
8 февраля 1988 г. – Постановление ЦК КПСС, СМ СССР и ВЦСПС о порядке избрания советов трудовых коллективов и проведения выборов руководителей предприятий.
13 февраля 1988 г. – начало митингов в Степанакерте. 20 февраля – Обл. совет Нагорно-Карабахской АО принял решение просить ВС Азербайджанской и Армянской ССР о передаче НКАО из состава Азербайджанской ССР в состав Армянской ССР. 26 февраля – обращение М.С.Горбачева к народам Азербайджана и Армении. 27–29 февраля – армянские погромы в Сумгаите. 23 марта Президиум ВС СССР принял постановление о мерах, связанных с обращениями союзных республик по поводу событий в Нагорном Карабахе, в Азербайджанской ССР и Армянской ССР.
13 марта 1988 г. – статья Н.Андpеевой "Не могу поступаться принципами" в "Советской России". 5 апреля – ответная редакционная статья "Принципы пеpестpойки: революционность мышления и действия" в "Правде".
Итак, продолжалась политика гласности, в том числе публикации в журналах романов и публицистических статей, просвещавших нас о нашей истории и состоянии общества. Важным шагом в политике гласности стала безлимитная подписка на газеты и журналы. Однако в этот же период произошли два события, свидетельствовавших о том, что с гласностью еще не все в порядке.
Первое событие – выступление Б.Н. Ельцина на пленуме ЦК КПСС 21 октября 1987 года. Событие во многом знаковое: первое открытое выступление с критикой и первая заявка Ельцина на роль лидера демократической оппозиции. Вот что мы писали позже в одной из книг:
«В октябре 1987 г. на пленуме ЦК КПСС с критической речью выступил 1-й секретарь Московского городского комитета КПСС Б.Н. Ельцин, после чего он был снят с занимаемого им поста и исключен из состава Политбюро ЦК КПСС. Этот факт публичной полемики в высшем руководстве страны, произошедшей впервые за многие годы, вызвал огромный и напряженный интерес среди граждан страны, однако текст выступления Б.Н. Ельцина был опубликован лишь полтора года спустя».
Да, то, что от народа прятали подлинный текст выступлений Ельцина, было и отступлением от принципа гласности, и грубой политической ошибкой Горбачева. За это время распространились апокрифы, где Ельцину приписывались гораздо более острые высказывания. И он стал вести свою линию с учетом этих апокрифов, поняв, что волнует народ.
А в октябре 1987 года он говорил еще довольно мягко. Основные его тезисы: 1) о недопустимом стиле работы Секретариата ЦК и в первую очередь Лигачева; 2) начался упадок в настроении людей, реально люди ничего не получили; 3) наблюдается рост славословия со стороны некоторых членов Политбюро в адрес Генсека. И это практически все.
Здесь, пожалуй, наиболее важен был второй тезис. Ельцин почувствовал упадок в настроении людей, видимо, раньше других. Поскольку, я полагаю, оказался ближе к народу. А другие предавались самовнушению, провозглашая с трибун: мы, мол, все правильно делаем, и народ нас поддерживает.
Второе событие – статья в «Советской России» 13 марта 1988 года под заголовком «Не могу поступаться принципами», автором которой была обозначена ленинградская преподавательница Нина Андреева. Реально статья была написана группой работников «идеологического фронта» на основе писем Н.А. Андреевой. В статье превозносился И.В. Сталин и содержалась резкая критика «очернительства» и «охаивания прошлого», т.е. фактически шло наступление на гласность и принципы нового мышления. Как мы довольно скоро узнали (это потом подтвердили и дневники Анатолия Черняева), Лигачев на совещании редакторов в ЦК размахивал статьей и говорил: вот линия партии. Было указание перепечатывать статью и обсуждать в парторганизациях. В цензуру из его окружения поступило указание – запретить печатать что‑либо с критикой, с несогласием с этой статьей (критика в течение трех недель прорвалась лишь в трех газетах).
Горбачев, узнав об этом (он в то время был в Югославии) устроил обсуждение статьи на заседаниях Политбюро 24 и 25 марта. Статья была оценена как антиперестроечная, и 5 апреля в «Правде» появилась редакционная статья с ее критикой. После этого процесс развития гласности вернулся в обычное русло.
Результатом политики гласности в области недавней истории стали решения о реабилитации Н.И. Бухарина и других жертв «открытых» процессов 1936–1938 годов и о возвращении прежних названий городам, районам, улицам и площадям, переименованным в честь Л.И. Брежнева и других руководителей времен «застоя». Но и здесь все было непросто.
На следующий день после решения о возвращении Брежневскому району Москвы названия Черемушкинский (7 января 1988 года) в «Московской правде» вышла статья Льва Колодного «Здравствуйте, Черемушки». В ней приветствовалось переименование и предлагалось переименовать также Ворошиловский и Ждановский районы. Статья была осуждена Горбачевым, редактор «Московской правды» М.Н. Полторанин был снят с должности, а Льва Колодного короткое время не печатали (следующая его статья появилась в газете 28 февраля того же года). Ждановский район был переименован уже в январе 1989 года, Ворошиловский – только в марте 1990 года.
21 июня 1987 года прошли выборы депутатов местных советов. На этих выборах было кое-что новое. Так, 23 апреля 1987 года в институте прошло собрание трудового коллектива по выдвижению кандидата в депутаты Брежневского райсовета. Были предложены две кандидатуры (обе – рабочие, женщины, беспартийные, старше 40). За одну было подано 47 голосов, за другую – 50. Ее и выдвинули, и она стала депутатом. То есть на стадии выдвижения была альтернатива, но явно в рамках разнарядки.
Голосовать я не ходил, предпочел в этот день поехать на дачу – готовить ее к выезду детей. Кажется, за меня Марина проголосовала. Говорила, что требовали заходить в кабинки (чего раньше не было).
В некоторых местах, но не в Москве (в 5% районов страны), были многомандатные округа, и в этих округах разрешалось выдвигать больше кандидатур, чем мандатов. Но голосовать можно было за всех, так что стимула выбирать не было. Позже я узнал результаты: из 120 тыс. кандидатов лишь 599 не получили большинства голосов избирателей.
В Москве как сенсацию подавали то, что забаллотировали директора университетской столовой – избирателями в его округе были студенты и сотрудники университета.
Важным событием было начало в июне – июле 1987 года экономической реформы, что отразилось в решениях пленума ЦК КПСС, принятом затем законе о государственных предприятиях и совместных (что было явным пережитком прошлого) постановлениях ЦК КПСС и Совета министров СССР. Продолжением стали решения в феврале 1988 года о советах трудовых коллективов и избрании руководителей предприятий. Целью реформы было дать самостоятельность предприятиям. И руководство страны, и граждане (я в том числе) тогда еще не понимали, что опасно давать самостоятельность людям, не являющимся собственниками предприятия. Это привело к тому, что такие «хозяева» предприятий стали руководствоваться сиюминутными интересами, повышать свои заработки без повышения экономической отдачи. Года через два ярко проявились негативные последствия этой реформы – тотальный дефицит товаров и разворовывание государственной собственности.
В феврале 1988 года возник карабахский конфликт – первый звонок, возвестивший о национальных и федеративных проблемах СССР. То, что его не удалось погасить, стало детонатором будущего распада СССР.
За обсуждаемый период три раза работал на овощной базе.
Я в этот период пристрастился писать письма в редакции газет. В моем дневнике отражены письма о событиях 1939–1941 годов (в «Московские новости»), с осуждением выступавших против Ельцина (в «Московскую правду»), о переименовании улиц (в «Московский комсомолец» и «Московскую правду»), в том числе в поддержку статьи Колодного.
Вот еще некоторые записи из моего дневника за данный период:
29 мая 1987 года: «Сегодня в институте выдвигали кандидата в народные заседатели Мосгорсуда. На собрании было человек 20».
21 сентября 1987 года: «Вечером смотрели по телевизору фильм-спектакль "Ул. Шолом-Алейхема, 40"». Спектакль поднимал тему еврейской эмиграции, и в этом было его значение. Но при этом он был достаточно тенденциозным.
17 октября 1987 года: «К 9 ч. поехал на стройку к открывающейся станции метро "Теплый Стан". Наших больше не было, мною никто не заинтересовался, и я, постояв час, вернулся домой».
31 октября 1987 года: «Вечером смотрели по телевизору "Так победим!"» (пьеса М.Шатрова о Ленине и революции).
7 ноября 1987 года: «Папа сказал мне, что Ельцин подал в отставку».
11 ноября 1987 года: «Вечером по радио узнал, что Ельцина переизбрали. Перестройка кончилась».
13 ноября 1987 года: «На работе и дома изучал материалы пленума МГК. Ужас!» (речь о пленуме, на котором сняли Ельцина, материалы были опубликованы в «Московской правде»).
5 декабря 1987 года: «Днем смотрели по ленинградской программе "Дракон" Шварца (спектакль Магнитогорского театра)».
7 декабря 1987 года: «После 15 ч. было собрание в лаборатории. Выдвигали кандидата в СТК (выдвинули Сугробову), долго обсуждали переход на хозрасчет (липовый)».
23–24 декабря 1987 года в институте прошли выборы СТК (совета трудового коллектива). «Общее впечатление – ужас, коллектив оказался не готовым».
30 декабря 1987 года, впечатление от празднования Нового года в лаборатории (где по традиции мы анонимно дарили друг другу подарки с текстом поздравления: «Подавляющее число поздравлений было со словами "хозрасчет" или, в крайнем случае, "хоздоговор" (я не исключение ни как даритель, ни как даримый)».
25 января 1988 года: «Вечером по телевизору смотрели "Четыре встречи с Владимиром Высоцким" (1 и 2 серии), потом короткий фильм с его песнями». 26 и 27 января смотрели 3-ю и 4-ю встречи.
30 января 1988 года: «Вечером с Мариной смотрели в кино "Забытую мелодию для флейты"».
10 февраля 1988 года: «В конце дня была вторая лекция по острым вопросам истории нашей страны. Лекция не понравилась – лектор (Станкевич из Ин-та Всемирной Истории) попросту не знал материала, о котором докладывал» (на первой лекции меня не было; тогда мы еще не знали, что Сергей Станкевич так набирал очки для будущих выборов).
26 февраля 1988 года: «В конце дня была конференция трудового коллектива по колдоговору. Как всегда, она была плохо подготовлена».
27 февраля 1988 года: «Только сегодня узнал от папы о событиях вокруг Нагорного Карабаха».
9 апреля 1988 года: «Прочел в № 1 журнала "Знамя" беседу Н.Аджубея с Поповым: очень важная мысль – территориальный принцип решения национального вопроса устарел».
26 апреля 1988 года: «Вечером смотрели по телевизору "Позицию" о событиях вокруг Нагорного Карабаха».
