Я неоднократно слышал мнение, что массовые фальсификации 4 декабря были повсеместно. Но такое мнение не соответствует большому числу фактов.
Во-первых, сильно различаются итоги голосования по регионам. Есть регионы с высоким (а на фоне средних результатов по стране можно сказать – аномально высоким) результатом «Единой России». И это не только республики Кавказа и Поволжья, но и Астраханская (60,2%), Кемеровская (64,2%), Саратовская (64,9%), Тамбовская (66,7%), Тульская (61,3%), Тюменская (62,2%) области.
С другой стороны, во многих регионах результат «Единой России» получился довольно низким. В 15 регионах он менее 35%, это Республика Карелия (32,3%), Приморский край (33,0%), Архангельская (31,9%), Вологодская (33,4%), Иркутская (34,9%), Кировская (34,9%), Костромская (30,7%), Ленинградская (33,0%), Московская (32,8%), Мурманская (32,0%), Новгородская (34,6%), Новосибирская (33,8%), Оренбургская (34,9%), Свердловская (32,9%) и Ярославская (29,0%) области.
Понятно, что в распределении лидеров и аутсайдеров есть некоторая географическая специфика (среди аутсайдеров больше северных и восточных регионов), но эта специфика не является определяющей. Уже только по этим данным нетрудно предположить, что в регионах-аутсайдерах фальсификации если и были, то незначительные.
По официальной статистике можно также увидеть регионы, где фальсификации были особенно сильны в региональном центре. Все последние годы «Единая Россия» получала в региональных центрах ощутимо меньшую поддержку, чем на региональной периферии. Исключения представляли главным образом кавказские республики. В этот раз есть и другие исключения: Ставрополь (54,3%; по краю 49,1%), Астрахань (69,2%; по области 60,2%), Самара (42,6%; по области 39,4%).
Во-вторых, есть и некоторые оценки уровня фальсификаций в разных регионах. Но прежде чем говорить о них, нужно сделать одно уточнение.
Практически все фальсификации можно разделить на два типа – «вброс» и «переброс» (есть еще третий тип, «отъем», но он встречается реже). Фальсификации типа «вброса» – это не только классический вброс бюллетеней, но и «карусели», а также такая переделка протокола, когда число голосов за партию увеличивается за счет уменьшения числа не проголосовавших избирателей. «Переброс» – увеличение числа голосов за партию за счет уменьшения голосов, поданных за другую партию; обычно это происходит при переписывании протокола.
Масштаб «вброса» хорошо вычисляется методом Шпилькина. И Сергей Шпилькин в этот раз сделал не только общую оценку, но и попробовал оценить уровень «вброса» в каждом регионе. Правда, по небольшим регионам точность оценки невысока, но тем не менее результаты довольно показательны.
Есть немало регионов, где по данным Шпилькина уровень «вброса» не превышает 3% от числа зарегистрированных избирателей, что примерно соответствует точности метода. Это – Республика Карелия, Алтайский, Забайкальский, Камчатский, Красноярский, Пермский, Приморский и Хабаровский края, Архангельская, Волгоградская, Вологодская, Ивановская, Кировская, Костромская, Ленинградская, Московская, Мурманская, Новгородская, Новосибирская, Оренбургская, Сахалинская, Свердловская, Томская и Ярославская области а также Санкт-Петербург. Легко видеть, что этот перечень во многом совпадает со списком регионов-аутсайдеров.
С «перебросом» сложнее. Но и его можно попытаться оценить на основании информации о расхождениях между официальными данными по избирательным участкам и копиями протоколов, полученных наблюдателями. Мы пока еще не собрали данные о таких расхождениях в достаточно весомом объеме. Но по имеющейся у нас информации наибольшее число расхождений обнаружено в Санкт-Петербурге, Москве, Республике Коми, Краснодарском крае, Костромской, Московской, Нижегородской, Пензенской, Ростовской, Самарской, Саратовской и Тюменской областях.
Так что примерно по двум десяткам регионов можно сделать вывод, что там массовых фальсификаций, по-видимому, не было.
Отдельно хотелось бы отметить самые крупные регионы. В Москве уровень «вброса» оценивается примерно в миллион голосов, это 14% это списочного числа избирателей. «Переброс» тоже довольно заметен. Самые разные методы анализа приводят практически к одному выводу: реальный результат «Единой России» в Москве не выше 30% (при официальном 46,6%).
В Петербурге «вброс» был не очень значительным, зато очень заметен «переброс».
В огромной Московской области фальсификации были локальными – в отдельных городах и районах. Наиболее подозрительны Истринский район (51,3% за «Единую Россию»; есть информация о массовом переписывании протоколов), города Реутов (63,2%), Железнодорожный (46,5%) и Химки (47,9%).
Какие из этого можно сделать выводы?
1. Похоже, «вертикаль» уже работает плохо. Ресурсы режима иссякают.
2. Пора отбросить представление о централизованной, «чуровской» (а тем более «электронной») фальсификации. Любая централизованная фальсификация была бы более равномерной.
3. Не снимая с Чурова ответственности за покрывание фальсификаций, необходимо все же обращать внимание на тех, чья вина значительно выше, – на председателей избирательных комиссий тех регионов, которые отличились по части фальсификаций. Например, на председателя Мосгоризбиркома В.П. Горбунова, который отличился еще на выборах Мосгордумы 2009 года. Тут, правда, вина Чурова тоже наглядна: ЦИК в этом году предложил кандидатуру Горбунова для переизбрания несмотря на протесты большинства партий.
4. Не отказываясь от контроля в «благополучных» регионах, нужно наибольшие силы сосредоточить в «проблемных» регионах.