Иосиф Бобровицкий

Из сборника

Юмористические и сатирические стихотворения

Он переводчик-полиглот.
Глотает все, что кинут в рот,
Готов переводить с этрусского.
Ему слегка недостает
Лишь знанья собственного, русского.

1983

Глядя на вас, мне плеваться хочется –
Ваши потуги смешны и жалки.
Еще одно добровольное общество,
Куда загоняют при помощи палки.

1985

Я спросил у переводчика-трудяги:
“Что такое стихотворный перевод?”
И ответил, чуть смутившись, тот:
“Это просто перевод бумаги”.

1982

Метафор, рифм запутанный клубок.
И кажется сперва, что замысел глубок,
Но стоит снять с поверхности два слоя,
Как вам откроется раскрашенный лубок.

1989

Не думай, что твои творенья на века –
Редакций не пробить бумагой аккуратной.
Все обернется стороной обратной,
Которая, почти наверняка,
Сгодится на предмет черновика.

2000

Что означает слово таможня?
– Этому нельзя, а тому можно.

1992

Деревня, где скучал Евгений,
Была прелестный уголок.
Угас, как светоч, дивный гений,
Увял торжественный венок.

Несчастный Демон-дух изгнанья
Витал над грешною землей,
И пал студент в очарованье
На перси девы молодой.

Как обесславленный предатель,
Сидел он с пасмурным лицом.
Что за комиссия, Создатель,
Быть взрослой дочери отцом?

Ну, что ж, пойду искать по свету,
Где оскорбленному есть чувства уголок.
Карету мне, карету!
Сказал и в темный лес Ягненка поволок.

1954

Стоит себе в Отрадном высотный теремок.
Висит в его парадном, эх! кодовый замок.

Живет моя отрада в том самом терему,
Но в терем тот высотный нет хода никому.

Я знаю у красотки есть сторож у крыльца,
Но кода (ум короткий) не помню до конца.

Без кода нету хода (не виделись давно),
На счастье возле входа разбитое окно.

В окошко – ручку, штучку открыл, и прямо – к ней.
Была бы только ручка, эх! ручка подлинней!

Живет моя отрада в высотном терему,
Но делать эх! не надо из терема тюрьму!

1985

Я, друзья, таракан,
Таракан-ветеран.
Помню то, что другими забыто.
Я вошел в ваши дни,
Как в Иран Хомейни,
Атмосферой старинного быта.

Славлю я МНИИТЭП.
И мне дорог, как хлеб
Ареал моего процветания.
Помню я, как вчера,
Были здесь “нумера”.
Назывались они “Мавритания”.

В те ненастные дни
Я бежал с простыни,
Что казались мне узкой, как лента.
Разразилась гроза –
Я попал на глаза
Разъяренного водкой клиента.

То ли дело теперь?
Смело ломимся в дверь.
Ведь сердца тараканов не робки.
В нас играет задор.
Мы ползем в коридор,
Чтоб обнюхивать винные пробки.

Что-то плохо метут…
Мало платят за труд
Иль совсем зажирели от лени?
Институт бы без нас
В хлебных крошках увяз
Через пару недель по колени.

Что там зря говорить,
Нас пытались морить.
Вот умора…усохну от смеха.
Что мне гексахлоран?
Я, друзья, ветеран.
Мне знакома любая прореха.

Всем назло я живой.
Я теперь типовой!
И прошу об одном одолжении,
Обеспечим типаж,
Лишь не трогайте наш
Безупречный отдел размножения.

Славлю я МНИИТЭП,
И мне дорог, как хлеб
Ареал моего процветания.
Ни пожар, ни потоп
Не заставят нас, чтоб
Мы оставили славное здание!

1985

Общественный транспорт сближает людей,
И в смысле пространства и в смысле идей.

Я в тамбуре еду зажат и прижат,
А рядом два деда буквально лежат.

Не будь я опорой, способной нести,
Их скоро б на “скорой” пришлось увезти.

Соседи не сетуют – здесь не такси,
И мирно беседуют “про жизть” на Руси.

А суть разговоров предельно проста:
“Живем без раздоров, хотя теснота…”

Общественный транспорт сближает людей,
И в смысле пространства и в смысле идей.

1986

Жизнь – мгновенье в движении вечных светил.
Будь судьбе благодарен, что Свет посетил.
В этой жизни лови ты за хвост наслажденье
И гордись, что ему свою жизнь посвятил.

Пить вино запрещает Великий Коран –
Ортодоксом не будь, как упрямый баран.
В меру пей, если чувствуешь вкус сока жизни,
И не бойся расплаты – ведь здесь не Иран.

Движут миром земным лишь законы любви,
Пусть любовь, как вино, заиграет в крови.
Вскоре станут болотом стоячие воды.
Пей, люби, на досуге читай рубаи.

В этом мире доверие только друзьям,
Что не раз выручали машину из ям.
А общенье с друзьями, друзья – наслажденье,
Что не раз воспевал в своих виршах Хайям.

Не пытайся напрасно цехины копить –
Вечной жизни тебе все равно не купить.
Трать с умом, что сумел ты в трудах заработать,
Ну а лишние деньги не грех и пропить.

Обрести не пытайся над ближними власть –
Это самая низкая подлая страсть.
В жизни нет ничего выше личной свободы –
Не пытайся чужую свободу украсть.

1988

“Дешевле грибов”, – говорится в народе,
Но даже, когда их масса,
При самой грибной-разгрибной погоде
Грибы не дешевле мяса.

“Дешевле редиски”, – сказал Маяковский,
Где-то на уровне кваса.
А нынче редис в овощном киоске
Почти по цене ананаса.

“Почти – как чеснок”, – начертал Хайям.
Но, видно, за тысячу лет,
Пока развивались хорей и ямб,
Слегка устарел поэт.

Я мог бы сказать: “Дешевле моей
Лихой стихотворной халтуры”,
Но платят сегодня по пять рублей
За сдачу макулатуры.

И тот, кто сегодня в проходе стоит,
Завтра выходит на сцену.
Глядишь, никому не известный пиит
Вдруг обретает цену.

1989

Иосиф Бобровицкий