Я уже не раз писал, что не считаю оптимальными ни мажоритарную, ни пропорциональную избирательные системы, ни ту несвязанную смешанную систему, которая была у нас на думских выборах в 1993–2003 годах и которую сейчас собираются восстановить. Мой идеал для федеральных и региональных выборов – смешанная связанная система с двумя голосами у избирателя, подобная той, которая применяется в Германии на выборах в бундестаг и большинство лантагов.
Кстати, сами немцы называют ее не смешанной, а «персонализированной пропорциональной» системой, поскольку она действительно пропорциональная по своей сути, хотя и смешанная по форме. Я когда-то допустил терминологическую ошибку, назвав ее «персонализированной смешанной»; каюсь, это было неправильно.
Именно эту систему мы предложили для выборов в Госдуму в своем проекте Избирательного кодекса РФ, ее же мы предлагаем и в поправках к проекту закона о выборах в Госдуму, которые внесли несколько депутатов во главе с Дмитрием Гудковым.
Разумеется, и эта система не свободна от недостатков, и она подвергается определенной критике. Наиболее серьезным своим оппонентом я считаю профессора Григория Голосова, который обращает внимание на определенные манипулятивные возможности, заложенные в связанной системе с двумя голосами. Ранее Голосов в качестве альтернативы предлагал пропорциональную систему, но не в едином федеральном округе, а в нескольких десятках небольших округов. Такая система действует во многих странах, но в России она, по моему мнению, неадекватна нашему федеративному устройству, где 83 субъекта Федерации, сильно различающиеся по численности населения. Теперь Голосов предлагает другую альтернативу – смешанную связанную систему с одним голосом у избирателя, такая система действовала в Германии на первых выборах в бундестаг 1949 года, во второй половине 20 века она также применялась в шести германских землях, но сейчас осталась только в Баден–Вюртемберге. Основные дискуссии по этому вопросу у нас еще, надеюсь, впереди.
К сожалению, и среди наших политиков, и среди общественности нет достаточного понимания важности избирательной системы. В ответ на статьи и посты об избирательной системе обычно слышна реакция: ну, какая разница, какая система, если итоги голосования фальсифицируют?! И все время приходится объяснять, что разница есть. Что разные избирательные системы по разному чувствительны к фальсификациям. И что потенциал фальсификаций в подавляющем большинстве российских регионов ограничен. И при этом манипуляции с избирательной системой способны дать больший эффект, чем прямые фальсификации.
У меня есть свежая работа на этот счет, статья должна вот-вот выйти в электронном журнале «Вопросы права и политики». Речь в ней о так называемом «сфабрикованном большинстве» (это научный политологический термин) – ситуации, когда партия, получившая при голосовании менее половины голосов избирателей, завоевывает более половины мандатов, то есть происходит искажение воли большинства.
Я проверил на этот предмет выборы в региональные парламенты и в горсоветы региональных центров, проходившие по пропорциональной или смешанной системе с декабря 2003 по октябрь 2012 года. И вот какая получилась картина. Всего прошло 225 кампаний, из них только в 104 «Единая Россия» получила абсолютное большинство голосов (это было в основном в период 2007–2010 годов). Но из остальных 121 «сфабрикованное большинство» получилось у «Единой России» в 70. Иными словами, «сфабрикованное большинство» на российских выборах – не исключение, а правило. И достигается это в первую очередь благодаря мажоритарной составляющей смешанной несвязанной системы (хотя некоторую роль играют также завышенный заградительный барьер и распределение мандатов по методу делителей Империали). Исследование показало, что при получении партии–лидером от 40 до 50% голосов по единому округу она почти во всех случаях использования смешанной несвязанной системы добивается «сфабрикованного большинства». При ее поддержке избирателями на уровне 35–40% вероятность «сфабрикованного большинства» также весьма высока, при уровне поддержки 30–35% она значительно ниже, а при поддержке менее 30% получение «сфабрикованного большинства» маловероятно.
Именно поэтому я за германскую систему, где такого явления не наблюдается. Во всяком случае блок ХДС/ХСС даже с 48,6% голосов (в 1976) не получил более половины мандатов.
Теперь у меня появилась возможность посмотреть на месте, как работает германская система и как проходят выборы в Германии. 22 сентября – выборы в бундестаг и лантаг земли Гессен, 15 сентября – выборы в ландтаг Баварии. В понедельник, 19 августа, я лечу в Берлин и около двух недель пробуду в Германии. Затем вернусь в Москву – нельзя пропускать выборы 8 сентября. А 15–22 сентября вновь буду в Германии. Постараюсь подробнее написать о германских выборах и германской избирательной системе.