Вчера депутаты Дмитрий Гудков и Валерий Зубов внесли в Госдуму поправки к законопроекту о выборах депутатов Госдумы, подготовленные при моем участии. Об этом сегодня написали «Коммерсантъ» и «Газета.ру».
Прежде чем говорить об этих поправках, я должен сделать несколько общих замечаний.
Мы давно выступаем за комплексную реформу избирательного законодательства. Именно поэтому нами разработан проект Избирательного кодекса РФ. В идеале – для комплексности – к нему нужен еще пакет дополнительных законов, связанных с правилами судебного разрешения избирательных споров и решением еще ряда сопутствующих проблем.
Но если пока не получается комплексная реформа – это не повод, чтобы не делать ничего другого и не пытаться внести изменения по частям. Но надо понимать, что частей этих много и нельзя зацикливаться только на чем-то одном.
Одна из самых острых проблем сегодняшних выборов – это фальсификации. Но здесь изменение законодательства – отнюдь не главный способ борьбы. Конечно, чем меньше в законодательстве лазеек для фальсификаторов, тем лучше. Но без тотального контроля все благие законодательные новации остаются пустым звуком. Поэтому здесь главный фронт борьбы – на избирательных участках. И главные действующие лица – десятки тысяч наблюдателей и те объединения, которые организуют наблюдение, подбирают и готовят квалифицированных наблюдателей.
Но, повторяю, не надо думать, что борьба за честные выборы должна исчерпываться только этим.
Сейчас в Госдуме готовится ко второму чтению проект Федерального закона о выборах этой самой Думы. Об этом широко известно – еще из декабрьского послания президента: Кремль счел, что полностью пропорциональная система свою роль отыграла и пора возвращаться к смешанной системе. Мы тоже за смешенную систему, но – другую.
Это пока плохо осознается даже теми, кто, казалось бы, должен разбираться в избирательных системах (так, из публикации «Газеты.ру» видно, как далеки от понимания этих проблем лидер «Яблока» Сергей Митрохин и главный юрист КПРФ Вадим Соловьев). Вот смотрите: есть две системы. Принцип голосования один и тот же – два бюллетеня, один за партсписки, другой – за конкретных кандидатов. Это приходится подчеркивать: наши оппоненты (включая того же Вадима Соловьева) говорят о сложности предлагаемой нами системы, но для избирателя она абсолютно такая же. Да и на уровне избиркомов – от участковой до комиссии субъекта РФ – никакой разницы нет. Разница только в той методике, которую должна применять ЦИК и в том решении, которое она должна принять.
И вот тут может быть колоссальная разница. При одних и тех же итогах голосования (то есть при одном и том же числе голосов за партии) – абсолютно разные результаты выборов.
Все это надо, конечно, демонстрировать примерами. Лучше всего, наверное, приводить не абстрактные числа, выдуманные из головы, а взять что-то из нашей жизни.
Я уже однажды приводил этот пример: выборы муниципалитета Ярославля 14 октября 2012 года. «Единая Россия» получила по единому избирательному округу 40,8% голосов. По партийным спискам ей досталось 9 мандатов из 19 (47,4%). А по мажоритарной части ее кандидаты победили в 16 одномандатных округах из 19, и в результате у «Единой России» 25 мандатов из 38, то есть 65,8%. Иными словами, «Единая Россия» получила сверхпредставительство примерно в 24%, из которых около 6% за счет искажений внутри пропорциональной системы и 18% – за счет мажоритарной составляющей.
Соответственно все остальные партии получили пониженное представительство: у КПРФ 10,5% мандатов при 17,3% голосов; у «Справедливой России» 7,9% мандатов при 14,1% голосов; у «Патриотов России» 5,3% мандатов при 6,8% голосов; у «Яблока» 2,6% мандатов при 5,0% голосов.
И таких примеров на российских региональных и муниципальных выборов накопилось уже немало. Партия–лидер (неважно, как она именуется) получает меньше половины голосов, но завоевывает больше половины мандатов. И в результате состав избранного органа не отражает результаты волеизъявления избирателей.
А если бы использовалась предлагаемая нами связанная система, то в том же Ярославле, с учетом 3 мандатов, выигранных в одномандатных округах самовыдвиженцами, «Единая Россия» получила бы 17 мандатов, и это составило бы 44,7% от общего числа мандатов, что достаточно близко к доле полученных ею голосов (40,8%). Из этих 17 мандатов 16 получили бы кандидаты, победившие в одномандатных округах, и один мандат – кандидат из партийного списка. Другие партии также получили бы долю мандатов, близкую к доле голосов за них (КПРФ соответственно 18,4 и 17,3%; «Справедливая Россия» 15,8 и 14,1%; «Патриоты России» 7,9 и 6,8%; «Яблоко» 5,3 и 5,0%).
Чувствуете разницу? Очень жаль, что ее пока не чувствует Сергей Митрохин, который заявил корреспонденту «Газеты.ру», что «пока у нас воровство голосов… не имеет значения, какая будет система выборов». Нет, воровство воровством, а система все равно имеет значение. Потому что с помощью одних действий (которые, между прочим, требуют значительных усилий десятка тысяч рядовых фальсификаторов) у вас крадут голоса, а с помощью других ухищрений (которые умещаются на одной–двух страничках законодательного текста) у вас могут украсть такое количество мандатов, которое будет соответствовать большему количеству голосов, чем у вас украдено.
И еще на одну группу поправок хотел бы обратить внимание. Ее не было в наших предложениях, здесь инициатором стал Дмитрий Гудков. Но нам его идея показалась заслуживающей внимание, и мы ее поддержали. Речь идет о замене одномандатных округов на двух— и трехмандатные. При сохранении у избирателя одного голоса.
Это уже немного сложнее, тут уже меняется и кое-что в организации голосования, хотя и не так много. А в чем-то она и проще: для значительной части регионов (32 по нашим подсчетам) не потребуется делать нарезку округов, которая всегда искусственна и таит опасность манипуляций.
Но главный смысл в том же, что и в нашем предложении о связанной системе: более адекватное представительство. В одномандатных округах действует принцип: победитель получает все. А у победителя может быть совсем небольшая поддержка – 30% голосов, а то и 20%. И в результате получается, что партия, которую поддерживает около 40% избирателей, может выиграть во всех или почти во всех одномандатных округах (как это произошло 14 октября 2012 года в Твери, Барнауле, Рубцовске).
В случае двух— или трехмандатного округа с одним голосом у избирателя ситуация уже иная. Если партию поддерживает 50–60% избирателей, она, скорее всего, завоюет оба мандата в двухмандатном округе и два мандата из трех в трехмандатном. Но если ее поддержка на уровне 30–40%, то ей придется довольствоваться одним мандатом, то есть ее представительство и в этой части будет более адекватным. Соответственно шансы на победу в этих округах получают и другие партии, имеющие достаточную поддержку избирателей (на уровне 15–20%).
Не случайно систему с одним голосом избирателя в многомандатном округе специалисты относят не к мажоритарным, а к полупропорциональным избирательным системам.
Представитель «Единой России» уже отреагировал на это предложение в свойственной им манере: он сказал корреспонденту «Газеты.ру», что «данные поправки — это грубое искажение воли избирателей». Да, как обычно – с больной головы на здоровую. Для них получать 100% мандатов при 40%-ной поддержке – это не искажение, а норма.
К сожалению, федеративное устройство России не позволяет сделать все округа на выборах в Госдуму многомандатными. Объединять несколько регионов в один округ не допустимо (это не только моя точка зрения – такая позиция выработалась в ходе длительных споров довольно давно). Поэтому в наших поправках мы оставляем одномандатные округа для небольших регионов (их, по нашим подсчетам, 30), а в остальных должны получиться 54 двухмандатных и 29 трехмандатных.
Остается только добавить, что эти два основных предложения – о связанной системе и многомандатных округах – друг с другом вполне сочетаются и друг друга дополняют. В частности, при многомандатных округах становится практически невероятной ситуация, при которой одна партия получает в мажоритарной половине больше мандатов, чем ей положено в целом, что неизбежно приводит к искажению пропорциональности.
Посмотрим, как на эти поправки в конечном счете отреагируют депутаты от КПРФ, ЛДПР и «Справедливой России». Это будет неплохой тест: способны ли они защищать хотя бы собственные интересы?